Army of two | ходы игроков | 1. Я иду по выжженной земле

«Для нас есть работа» — вот и весь брифинг.

Надеть полный комплект обмундирования, проверить вооружение, детали, если таковые будет необходимость прояснить, по ходу дела.

Собирались вы как никогда до этого. Как на войну. 9 обычных десантных кораблей, 1 тяжёлый. Почти в полном составе, во главе с капитаном. Место назначения: пустыня Дракхар, которой ранее не было на карте. Иерихон-2. До этого считавшийся мёртвым и незаселённым город, в котором для вас не было ничего интересного.

Путь до места назначения на реактивной тяге, по времени едва ли дольше похода в магазин недалеко от дома где-то в Старом Мире. Так что морально готовиться надо было заранее.

Впрочем, ходили слухи, что под начальством капитана Кларка даже нонкомбатант станет профессионалом. Он был очень сильным менталом. Всегда был «в голове» у своих подчинённых, притом в его случае — буквально. Его позывной — «Вой», данный по армейской логике. Ведь капитан был не из разговорчивых. Слова ему были не нужны.

Он был немного старше Музыканта и первая их встреча была абсолютным воплощением слова «формальность». Краткая выжимка из их крайне лаконичного диалога выглядела бы как: «Теперь будешь служить тут, делать то-то» и «Ясно» в ответ. Между собой они имели больше зеркальных сходств, нежели различий. У обоих внутри потёмки, в которые они взаимоуважительно не собирались лезть.

Совсем иным путём прошло первое «собеседование» у Скульптора. До этого он не сталкивался с менталами, а здесь сразу же попал далеко на не самого заурядного. Едва он заглянул капитану в глаза, как его пробил иррациональный, необъяснимый страх. Подобно тому с каким флегматичным выражением Скульптор препарировал чужую плоть, сидевший перед ним человек препарировал мозги. И, кажется, капитан был в секунде от того, чтобы вскрыть какой-то секрет, о котором не знал сам юный врачеватель. И Скульптор был готов принять все пытки мира, только бы этот секрет остался нетронутым. Несколько мучительных секунд. И Кларк не пошёл дольше.

— Вот бы всё можно было переделать так же легко, как и плоть. — Вдруг сказал он.

Дальнейший диалог проходил буднично и без потрясений.

Бритва была единственной, кто имел возможность «просканировать» самого капитана. И хотела она этого или нет — такие вещи у неё происходили сами собой. В этом была тяжкая ноша её способностей. Они работали всегда. Даже когда от потока чужих мыслей разрывалась голова.

— Не особо разговорчивая? Это хорошо.

Двум менталам и не было нужды разговаривать. Как Бритва поняла позже, Кларк намеренно молчал и углубился в какие-то документы, словно был в кабинете один. И когда она наконец смогла поймать его взгляд, то словно провалилась в глубокий, обволакивающий омут. Это не было поверхностное собирание нитей чужого сознания, как обычно. Это как медленно затягивающая в себя трясина. Это было место начисто лишённое света и не спешащее раскрывать свои тайны.

Она нащупала что-то. Горящее гневом и ненавистью. Что-то очень голодное. Что-то, что она не должна была увидеть. Кларк поспешил отстранить её. Словно мягко взял её за руку и отвёл в сторону.

Она снова оказалась в темноте из которой постепенно начала проявляться чёткая композиция. Это то, что ей хотели показать. Рисунок. Метафора.

Кучка перепуганных детей в белых запачканных одеждах, что прячут заплаканные лица друг в друга. Вокруг них защитный круг, что сужается с каждой секундой. А вокруг непроглядная багровая тьма с колоссальными сущностями, которых воображение даже не способно дорисовать до конца. Одни — всесильные, жестокие и преследующие только свои непонятные людям цели. А другие — просто хотят жить.

Видение резко спало и Бритва снова оказалась в кабинете рядом с уставшим старым мужчиной. Капитан с чуть грустной улыбкой протянул ей бумагу, в самом низу которой красовалась галочка под подпись.

***

В высокотехнологичных боевых костюмах была система контроля температуры и в душном транспорте вы ощущали себя как в раю.

В запасах АКСД однажды нашлись допотопные костюмы химзащиты и это был один из самых страшных дней для вашего подразделения, ведь с тех пор Кларк настаивал чтобы все самые утомительные тренировки проходили именно в них. Разумеется для боевых вылетов эта старая рухлядь не годилась и вы каждый раз испытывали высшее блаженство от контраста.

Все сидели на своих посадочных местах, стоял, опираясь локтем на кресло пилота, только Шин — командир вашего отряда. Один из немногих простых (не магов) людей среди офицеров. Хриплый мужчина азиатской наружности, коренастый, с заметной проседью в волосах. К нему плотно привязалось прозвище «Старлей». Так его, по какой-то причине, называл сам Кларк.

«Как всегда, стоит закрепить шлем — сразу хочется курить,» — печально прокомментировал Шин. — «Благо сегодня работаем с Тронутыми. До обеда управимся.»

Начало гибели Старого Мира началось с прокатившейся по всей планете пси-волны. Каждого, попавшего под её действие, впоследствии прозвали Тронутым. Большинство Тронутых становились апатичными и ко всему равнодушными, такие быстро вымерли. Но остались среди них и те, кто пережил апокалипсис, сбился в небольшие стаи и организовал своеобразные коммуны или культы, враждебные к «здоровым» людям.

«Не хотят умирать до последнего только герои и гандоны,» — говорил про них Старлей, — «Можете представить что это за люди, пережившие конец света, лишь бы продолжить всем гадить».

Всю дорогу Бритва, как и всегда, ловила частицы чужих мыслей. По бокам от неё сидели два других мага. Перед ней — Тяжёлый, названный так за огромные габариты. Каждый боевой вылет он думал о еде и женщинах. Рядом с ним — тощий марксман Хлыст. Он думал не только о женщинах. Тот ещё извращенец. По другую сторону от Тяжёлого — гренадер Рябой. Человек очень тихий и замкнутый и только Бритва знала какой он нервозный ипохондрик и как он «грузится» во время каждого полёта. Возможно, что не с пустого места. Однажды Скульптор пришивал ему на место бедро и заново проводил кровоснабжение к правому яичку. Его яичковая вена была похожа на разрыхлённый медный провод. Старая медсестра тогда ворчала: «Вот зачем оно ему вообще нужно? Детей тут ни у кого не будет, а этот самый буйный, как напьётся...»

Остальные члены отряда сидели от неё достаточно далеко, но эти трое напротив формировали ассоциативные картины, хаотично сменяющие друг друга. Прогибающаяся от удовольствия женщина, кусающая за шею, мясо по-французски с белыми грибами, «блин, а может варикоз сам рассосётся?», сексуальная мерзость, варёные раки с пивом, мужчина напрягающий мышцы перед зеркалом и имитирующий звуки тигра, «а всё-таки это из-за тех таблеток»...

— Ну что, под какую музыку воюем сегодня? — Спросил Шин у Музыканта, который де-факто стал его заместителем.

Впрочем, его внимание резко привлёк треск рации. Говорил один из пилотов:

— ...огромный купол ГП, как мы и ждали. Но вокруг него сплошные «спайки».
— Прорваться через них возможно? — Спросил капитан.
— Даже в одну сторону у нас у всех поплавятся мозги, — отозвался пилот. — Вернуться через них уже не сможем. Можно пролететь через сам купол, но придётся сильно снизить высоту. А я уверен, что у этих пидоров ПВО на каждой крыше.

После в радио эфире зазвучали голоса командиров отрядов. Кларк быстро принял окончательное решение:

— Делаем как планировали изначально. Зачистим их главную базу, затем закрепимся в городе. «Птичками» рисковать не будем. Работаем.

Две минуты молчаливого ожидания. Снова рация.

— Это Сокол, 14-ть воздушных целей на 3 часа! — Доложили почти восторженно.
— Транспортники их потянут?
— Это куча древнего говна, конечно потянем!
— Уничтожить.

На интерфейсе шлемов всплыло уведомление входящего подключения. При его принятии перед глазами разворачивался экран с трансляцией изображения с камеры одного из пилотов. Разумеется, в этом не было никакой необходимости. Но это и не запрещалось.

Глубокая синева неба с парой тонких облаков. Внизу оранжевая, покрытая барханами земля пустыни. Внизу угадываются контуры маленьких широких зданий. С их стороны движется свора двухвинтовых тяжёлых вертолётов на фоне заброшенных многоэтажек и небоскрёбов где-то вдали.

Ваши пилоты на лёгком транспорте рассредотачиваются и движутся неприятелю навстречу, тяжёлый транспорт сдаёт назад и набирает высоту. Он кажется совсем беззащитным, пока не посылает в сторону неприятеля рой маленьких злых ракет.

В глазах всё расплывается из-за сотен тепловых ловушек, ряды врага перемешиваются между собой в единую кашу, кто-то из них уже подбит. Ваши пилоты схлопывают капкан и налетают со всех сторон, используя абсолютное преимущество в скорости и манёвренности. Кому-то даже удаётся закрутить вражескую ракету «воздух-воздух» и вынудить её врезаться в дружественную цель. Все звуки сбиваются в какофонию, всё небо черно от дыма и горящих обломков. До того как вы успели понять, что воздух чист, поступил приказ десантироваться. Корабли резко пошли на снижения, кажется, что все внутренности подскакивают к горлу.

Не обязательно быть менталом, чтобы прочувствовать это, но для Бритвы общее настроение было почти осязаемым. Пилоты сделали свою работу, теперь очередь за вами. Кто бы о чём ни думал до этого момента — всё уже неважно. Вас охватывает единая волна возбуждения, которая затмевает всё остальное. Вы идёте на штурм.

Секунды тянутся невыносимо долго, зрение сужается до туннельного, слух заглушается от эмоций и перепада давления. Сквозь пелену боевого ража пробивается лишь рапорт по рации:

— ДЫМЫ ПОШЛИ!

Тяжёлый удар посадки, ворота транспорта откидываются в сторону, пулей наружу вылетает Шин, вы оказываетесь в боевом построении за ним до того, как даже успеваете подумать о том, чтобы подняться со своего посадочного места.

Миллион новых звуков разом врывается в уши как в настежь раскрытые двери, повсюду грохот, взрывы и лязг рикошетов, отовсюду возвышаются стены дыма, изолирующие врагов друг от друга.

Оглядевшись по сторонам можно мельком увидеть остальные группы, из тяжёлого транспорта выезжает ваша БМП и её барабанная автопушка почти что перекрикивает всё остальное.

— РПО ПОШЁЛ! — Надрывно орёт Старлей.
— СОБОЛЕЗНУЮ, БЛЯДИ! — Кричит Тяжёлый, посылая снаряд из реактивного огнемёта по верхнему этажу.

Снаряд вгрызается в бетонную стену и через секунду внутри разворачивается огненный ад и всполохи огня на несколько метров вылетают из окон. По мере приближения к зданию вы начинаете различать истошные вопли горящих заживо людей, один из них, истлевший до костей, охваченным болью кубарем вываливается из окна и утихает, неудачно приземлившись на металлическое ограждение. Тронутые кричали и умирали точно так же, как и обычные люди.

— Добиваем остатки! Музыкант, бери своих двоих, врывайтесь через парадную!

Магов часто старались использовать концентрированно, так что вопросов к такому приказу у Музыканта точно возникнуть не должно было. Отряд разделился на четыре группы, окружая здание. Вы поливали окна свинцом, пули неуверенно и неточно летели вам в ответ, откуда-то сверху гремела поддержка с воздуха.

Главное — не снижать давление. А оно сейчас у Музыканта, конечно, подскочило.
Но и врагу приходилось несладко; нестройными и почти вялыми попытками огрызаться он был удовлетворён.

А так, ну... парадная. Какой дурак заходит с парадной? Вот они, например. Такие места обычно стараются укреплять особенным образом.
— Скульптор! За мной! Бритва слева! — и даже указал жестом по левую сторону от себя.

Малыши, маленькие. Вроде и коллеги, а вроде и смутное, странное чувство ответственности за них. Почти отеческое.
За Скульптора переживал особо, а потому поставил за свою спину. Казалось бы, одной очередью положат обоих... но всё же.
Да не положат: куда этим обмылкам из здания напротив.

Сам попридержал; Музыканта по виду и не назовешь шустрым, но это обман. Такой дядя припустит на тебя или за тобой — обосрешься, что и говорить.
А как налетит, так после одни писюны по веткам. И что-нибудь ещё. Может быть.

Меж тем, Музыкант тихо радовался происходящему. Столько звуков и сочетаний! Новые ритмы. Голова невольно сама приложила музыкальную подложку.
В такие моменты хотелось просто раствориться, окружив себя всем этим навсегда. Но хотелки невозможны, зато он вошел в состояние «потока».
Главное — не останавливаться. Не испортить удовольствие. Не думать о подоплёке происходящего — подумаем потом.
Лететь вперед, on the blazing wings of death, ёб твою мать

Коктейль мыслей из чужих голов изрешетил Бритву насквозь. Худшая часть полета. Людей вокруг еще занимает что-то кроме бесконечного дымно-кровавого месива. В башках крутятся картинки, эмоции бегают по телу, как мерзкие мурашки, по кругу вращаются одни и те же слова - блядская карусель. И во всем этом где ее собственные картины? Где чувства? Хоть кончик - ухватиться на секунду. Хер там, живи и слушай бесконечно одну и ту же чужую частоту.

Сейчас, еще немного, и все головы затопит адреналин. Тогда наступит блаженная тишина. Заглушая вой и грохот, стрекот и крики, топот и взрывы, наступит блаженная тишина. Великий приход. Бритва ждёт, вперившись в затылок Тяжелого. В этот раз дольше обычного, гораздо дольше. Бритва почти теряет терпение, внутри кто-то медленно подносит спичку к ее взрывоопасной сути.

Тишина накрывает взрывной волной. Затапливает слух, рвёт барабанные перепонки. Нет ничего. Бритва чувствует только редкие слова, приказы - это одна десятая того шума, что ей приходилось терпеть.

Еще немного. Теперь только трое. Лицо Бритвы расслабляется до легкой, едва заметной улыбки, которую не видать под слоем брони. Спичка летит вниз и в огне сгорает всё лишнее. Наступает безмолвие, сопровождаемое, впрочем, легкой музыкой. Теперь можно работать.

Музыкант ещё издалека приметил, что входная дверь выглядит очень хлипкой. Достаточно хлипкой для него. Удар ноги и она, слетая с петель, летит прямо в лицо удивлённому комбатанту, явно не ожидавшего такого подгона судьбы. Штурмующий продолжил наседать и опрокинул дверь вместе с оказавшимся под ней бедолагой на пол. Бодро вскочил на вершину конструкции. Вначале она немного шаталась, но вес Музыканта в полной выкладке успешно утрамбовал строение, о чём свидетельствовал отвратительный хруст многочисленных костей откуда-то снизу. Музыкант пошёл дальше, а вслед за ним по двери прошлись и его соратники.

С порога в ноздри ударил аромат жареного мяса. Сенсоры шлема оповещали, что воздух «снаружи» вязкий и тяжёлый лишь частично пригодный для дыхания. Всё помещение затянуло тёмное и тонкое марево дыма. Похоже на в меру просторный холл какого-то административного здания. Чьё-то горящее тело уже было мертво, но продолжало биться в предсмертных конвульсиях. Тронутые растянулись по всему помещению: многие из них ранены, кто-то прятался за колоннами и спешно проводил перевязку, пытаясь угомонить хлеставшую без остановки кровь, у кого-то на теле можно было разглядеть уродливые волдыри от ожогов.

Тронутые выглядели как самые обычные люди, с поправкой на географию. На первый взгляд. Большинство смуглые, темноволосые, среди них приличное количество мулатов. Одеты кто во что, по принципу «что накопал — в том воевать и пошёл», но встречаются и единичные образцы профессионального оснащения. «Странности» Тронутых обычно выявлялись при более детальном осмотре, но кое-что было заметно и сейчас. Их глаза. Как говорил ваш завхоз: «Будто их пропустили через мясорубку, а потом насрали на голову в конце. А после кто-то указал пальцем и внушил им, что это всё из-за тебя».

Сходу к себе привлекал внимание пулемётчик, сидящий за самодельной баррикадой. Появление отряда он воспринял ошарашенным взглядом, выражающим эмоцию: «ЁБТВОЮМАТЬЁБТВОЮМАТЬЁБТВОЮМАТЬ», после чего торопливо начал запихивать патрон пулемётной ленты, при этом пару раз ударив им мимо приёмника, подобно неопытному парнишке в его первый раз.

Его реакция была закономерной: с перспективы отряда вход в здание может и был планомерным и размазанным процессом, но для него всё, включая фокус с дверью, произошло, быть может, секунды за две.

Но стоить отдать ему должное. Он уже готов вдавить на гашетку. И не только он.

— Нахуй с пляжу! — орёт Музыкант. На военно-матерном языке это означало, что следует покинуть, выйти из опасно-простреливаемой зоны.
Кажется, фраза родилась после некоего памятного военного события, но нюансы и подробности были навечно погребены.

Ещё когда команда только готовилась обратиться в вербальную форму, рука бойца уже потянулась за взрывоопасном бочонком.

«Ты гранаты не бойся, она ведь Ручная...».

Наступательный подарок полетел вперёд по фронту, и, по плану Музыканта, должен был прилуниться аккурат в районе яиц и жопы пулемётчика.
Если не прибъёт наглухо, то его дружков — почти наверняка.

Не дожидаясь результата, он рванул за дальнее укрытие слева, разворачивая ствол «Мясника» навстречу ближайшим бандитам.

Короткая передышка в тишине и вновь глаза Бритвы режут помещение на части, впиваются в Тронутых, оставляя незаживающие раны, сквозь которые она вытягивает их мысли. Бритва чувствует их страх и растерянность. Отчего-то их троих боятся, словно Тронутые - это они. Всё это проносится в голове за секунду, но потом тело чувствует направленный ствол, словно обжигающий луч и внимание переключается на более насущные вещи. Одна такая вещь смотрит на нее в упор. Самое время сделать то же самое.

Бритва, как всегда, молчит. По ее движениям не вполне понятно, что она чувствует или собирается предпринять. Видна лишь скорость: Бритва двигается быстро, словно знает, что будет в следующий миг. И в следующий после него. И за ним. И потом. Может, поэтому ей не страшно. Или все-таки страшно?

Загрохотал пулемёт, в синхронном танце штурмующие рассыпаются в разные стороны. Взрыв гранаты, кто-то умер.

На бегу Музыкант почувствовал страстный обжигающий поцелуй где-то в нижней части живота, который постепенно превратился в садисткий укус, а там уж и в сверло пьяного хирурга. Пуля прогрызлась сквозь кишки, прихватив с собой дерьмо вперемешку с мясом, а после покинула тело, размазавшись по ближайшей стене импрессионистским мазком. Тела магов реагируют быстро — рана уже начала затягиваться. Но и блевотный ком к горлу подкатить успел.

Не успела Бритва добежать до своей колонны, как инерция тяжёлой снайперской пули чуть не выкинула её из-за новоприобретённого укрытия. Ощущения такие, словно взрослый мужчина в боевой выкладке двумя ногами прыгнул ей на непокрытую грудь. К счастью: броня не пробита. Рикошет. Но пара трещин в рёбрах точно осталась.
На этом её проблемы не закончились. Их было ещё как минимум две. Словно бы незамеченная ей низкая женщина в арафатке, очках-авиаторах и инженерной отвёрткой в руках, переделанной в приспособление для вскрывания человеческих консерв. И огромный двухметровый мужчина в технологичной броне и тяжёлом шлеме, полностью скрывающим его (наверняка искажённое тупостью и злобой) лицо.

Голова Скульптора дёрнулась, едва не покрошив ему шею: он пропустил по себе очередь и одна из пуль отскочила точно в его шлем, оставив на прощание угнетающую трещину на экране.

Из соседних помещений слышалась стрельба, стук и громыхание. Там такой же фестиваль смерти, как и у вас.

— Живи, малой! —бросил Музыкант, устремляясь вперёд. Враги подготовили неплохие позиции, и выкурить издалека их будет непросто.
Идти же к штурмующим они не спешили. Поэтому он сам к ним пошёл. Побежал, точнее...

Резким, режущим слух смехом Бритва отметила редкую забаву: ощущение боли в собственном теле. Ощущение собственного тела. И собственной злости. И злорадства. Прежде чем она снова перестала что-то чувствовать, Бритва напиталась болью до краев и готова была вернуть ее Тронутым сполна.
Ее искажённые страданием мысли, вывернутые наизнанку, словно кишки вон того паренька, устремились в голову мужика в броне. Никакая броня не поможет, когда в голову лезет такое. Это заставит его отступить, всего-то на пару роковых шагов, а там его встретят пули. Как родного.

Даже по меркам магов Музыкант был устрашающе быстрым, особенно с учётом его немаленьких размеров. Один из тронутых смог обернуться и его глаза оказались ровно на уровне ствола «Мясника». Удивиться он уже не успел. Его же соратник-снайпер был настолько сфокусирован на своей цели, что пропустил собственную смерть.

По-иному сложилась ситуация на противоположном фланге.

Менталы были схожи с теми, кто использовал магию сугубо для укрепления собственного тела. В обоих случаях «электричество» циркулировало внутри организма, не распыляясь наружу. Только у менталов развивалась чувствительность к таким материям, что вряд ли кто-то подписался бы на это добровольно. Чтобы открыть чужой разум, приходилось явить миру свой. А мир это, как большинство уясняет ещё с детства, не такое уж светлое и радужное место.

Грань приспособления — материя весьма тонкая, но люди с ней справлялись. Невыносимое и мучительное в какой-то момент топилось в подсознании и начинало восприниматься как должное. Менталы же являли собой комок оголённых нервов, что не могут привыкнуть, просто пожать плечами и переть напролом дальше. Они выполняли свою функцию до последнего. И эта функция — ¬¬ чувствовать. В самом совершенном смысле этого слова. И самом губительном.

Пропущенный Бритвой «удар» охватил всё её естество, захватил её мозг и все органы чувств. Боль — это не раздражающий зуд от повреждённых рёбер. Боль — она везде. В её глазах. Весь мир окрасился в пульсирующие бардовые волны, напоминающие изображение осциллографа в трёх измерениях.

В таких условиях с непривычки она не смогла совладать с собой и человеческие «сигнатуры» сплетались для неё в одно огромное пятно. Её охваченная злобой воля заставила сбежать со своего место не того. Впрочем, всё равно птенец вспорхнул с насиженного места и покорно словил пулю, предназначавшуюся не ему.

Свою ошибку ментал осознала довольно быстро. Ей вежливо указал на неё внушительных размеров джентльмен, вонзив ей в ключицу что-то невероятно острое, механическое, специально сконструированное для вскрывания брони. А потом это «что-то» вдруг завибрировало и зажужжало внутри, терзая плоть тысячей крохотных цепных зубов. Разрывая мясо, с каждой секундой передавая ощущения по всему телу. А ещё был жар. Будто кто-то налил в рану жидкого металла. Хотя. Может и не «будто». «Плавающий» и «гуляющий» мир перед глазами Бритвы превратился в пикселизированное неразборчивое алое марево.

И тут её мучитель пал замертво. Притом два других мага к этому точно не имели никакого отношения.

Дверь в соседнее помещение раскрылась настежь, рядом с Музыкантом заняли укрытие два знакомых штурмовика из отряда. Третьим показался Хлыст, самодовольно выкидывающий из своей винтовки гильзу отводом затвора.

Вражеского пулемётчика изрешетили прямо сквозь дверь за его спиной.

Так за какие-то несколько секунд помещение было полностью зачищено. Как и всё здание, судя по всему.

Присвистывая, Хлыст оглядел холл.
— Ну и срань… это их комната для оргий или типо того? Дохуя их здесь. Было. Теперь беспорядок…

С окончанием боя к Бритве постепенно вернулось её «обычное» зрение. Кажется, попустило. Но что это вообще было? Да, её восприятие отличалось от остальных, но не НАСТОЛЬКО. Не настолько, чтобы она почти полностью теряла контроль над ситуацией. Что-то здесь не так. Стоит доложить капитану.

Меж тем комната пополнялась и другими членами отряда. Рябой критично оглядел раненых магов.
— Битву мы выиграли, — уведомил он. — Только вот вы выглядите как пара чудом сбежавших из мясного шредера свиней. Хорошо что с вами… эм… Док?.. У тебя в-всё… в порядке?..

Все взгляды уставились на Скульптора. На его броне появилось несколько сквозных прорех из которых сочилась кровь, но это было не самое плохое. Через прорехи показались белые энергетические всполохи, похожие на полупрозрачные щупальца. Эти нити извивались, подобно червям, как живые. Независимо друг от друга, они то «разгорались», то практически исчезали, но со временем становились интенсивнее. Эти скопления энергии прощупывали воздух и тянулись наверх, к потолку. Они «проросли» хаотично: какие на спине, какие на груди, какие на конечностях. Все разного размера и разной плотности. Бритва и Музыкант ранее такого дерьма не наблюдали, но чувствовали в этом фантасмагоричном зрелище что-то… знакомое. Эти «щупальца» явно были напрямую связаны с «электричеством» — изначальной природой их магии.

Скульптор неожиданно сорвал с себя шлем и бросил на пол. Он дрожал. Плакал. От горя или радости определить было невозможно. Вероятно, что и от того и другого одновременно. Далее он упал на колени и легко коснулся подушечками пальцев своей маски.

Бритва опять видела больше чем остальные. Со Скульптором кто-то разговаривал. Что-то за пределами её привычных категорий мышления. И это что-то жестоко «накачивало» сознание комплементара. Зная, что он не выдержит. Зная, что не сможет сопротивляться. Ментал понятия не имела о чём именно этот разговор, но догадывалась, что для её же блага ей лучше не пытаться его подслушивать.

— Я… я нашёл его… — Волнительно и жутко произнёс Скульптор. — Вот оно… моё настоящее лицо!

С отвратительным чавкающим звуком маг принялся снимать маску заодно с прилипшими к ней комками расплавленной кожи. А кожа утягивала за собой желтоватый жир и куски плоти. Его лицо словно сделано из воска и сейчас эта естественная маска буквально «стекала» с его черепа. Довершали гротескную картину всё те же всполохи энергии, но совсем маленькие, похожие на пробивающихся сквозь плоть опарышей. И особенно его глаза. Отражающие пустоту зрачки растянулись на всё глазное яблоко.

— Командир?.. — Неуверенно произнёс по вашей внутренней связи Рябой. — Подойди к главному входу. Тут Скульптору хуёво. Очень.

Через секунд двадцать в помещение вошёл перепачканный во вражеской крови Шин. Он быстро пробежался по ранам Музыканта и Бритвы.

— Бляяяяя… — Констатировал.

Затем обратил внимание на Скульптора.

— БЛЯЯЯЯЯЯЯ…
— Ладно тебе, шеф, — сказал Хлыст. — Хуйня. Само пройдёт.
— Сгорел на работе. — Рябой согласно кивнул.
— Вот вы двое его и понесёте. Аккуратней с этими отростками. Пальцы и хуй не совать. — После Шин включил на шлеме рацию. — Капитан. У нас тут ПВМ. Скульптора накрыло. Да. Бритва в порядке. Ментально, по крайней мере. Я не считаю, что это гарантия. Какие тут, сука, гарантии…

ПВМ – это сокращение от «Пиздец Вселенского Масштаба».

Скульптора унесли. И с тех пор его больше не видели.

Уже началась послебоевая суета: все занялись укреплением свежезахваченных позиций и Музыкант и Бритва почти что забыли о случившемся, зализывая свои раны, пока их не подозвал Шин. Капитан хотел их видеть.

Он сидел за чудом сохранившимся столом для собраний в аудитории одного из зачищенных зданий. У Кларка был такой странный «бзик». В любых обстоятельствах пытаться создать видимость комфорта. Вероятнее всего, что этот стол стал для него одним из самых радостных событий за сегодня.

Помимо вошедших, в комнате уже присутствовал Ревиз — маг-офицер. Лысый, с густой бородой цвета каштана и непробиваемо флегматичным выражением лица. Тучный и тяжёлый. Жир вперемешку с мышцами. Говорят, что в бою он сбрасывал с себя кожу и превращался во что-то очень жуткое. К счастью, вам этого видеть не довелось.

Чуть позже в комнату с озабоченным и напряжённым выражением лица зашёл Запал, другой офицер. Пока все были в боевой броне, он был только в армейских штанах, сапогах и в куртке летнего ВКПО на голое тело, которую никогда не застёгивал. Разломный маг. Один из самых сильных в подразделении. Возможно, что броня ему только мешала. Впрочем, ему явно нравилось чувствовать себя особенным.

— У Шина двухсотый? — Обеспокоенно спросил он.
— Скульптор. — Пояснил Шин.
— Фух, я уж испугался, что кто-то нормальный. Трагедия, конечно… Впрочем. Если бы это была Бритва — у меня бы сердце не выдержало.

Запал подмигнул ведьме и занял свободное место.

— Вот, к слову, отличный пример, — нейтрально прокомментировал Ревиз. — Запал хуярит столько энергии наружу, что на всех детекторах потустороннего должен гореть как маяк. В итоге прилетело по тому, кто отсвечивать не должен.
— Ага, то есть с ним случилось то самое? — Догадался Запал. — Мы уже это обсуждали. Само по себе применение магии ни на что не влияет. Мы, так-то, под куполом ГП. Даже если оно забрало Скульптора — это вовсе не значит, что оно что-то видит.
— Значит Скульптор сам к нему пришёл? — Предположил Шин.
— Бинго.

Повисло недолгое молчание, которое прервал Ревиз:

— Ты ведь знал, что он отлетит, Кларк?
— Само собой. Конечно у меня не было точных сроков когда это произойдёт. Это случилось сегодня, могло не случиться, а могло случиться через год. Глупо было оставлять способного мага в тылах. К тому же он не представлял для нас угрозы. Все его проблемы были направлены глубоко внутрь себя. — Затем капитан повернулся к Музыканту и Бритве. — Я считаю, что вы зарекомендовали себя достаточно, чтобы узнать чуть больше. А Скульптор стал отличным предлогом. Видели, что с ним случилось? Останетесь вне защиты ГП – с вами случится то же самое. И, как мы выяснили опытным путём, если не справитесь с собственным рассудком, то это случится даже под его защитой. Так что если почувствуете себя странно — живо докладывайте мне. Во-первых я итак всё знаю, во-вторых если вы сами захотите бороться до последнего, то у вас гораздо меньше шансов закончить так же, как и ваш соратник. Маги владеют огромной силой, но за всё приходится платить.

Музыкант поморщился от пульсирующей боли: теперь, когда бой закончился, она заняла главную роль. Но с каждой секундой становилось чуточку легче. В животе всё двигалось, кишки соединялись неразрывными трубками, как раньше, а обрывки мышц тянулись друг к другу, заростая.
Он убрал руку от раны, взглянув на ладонь и кровь, будто видит их впервые. Размяк, конечно. Все его проблемы были ничто, по сравнению с тем, что творилось со Скульптором.

О том, что дальше было со Скульптором, не хотелось и думать. Хотя и думать тут нечего — явно ничего хорошего. Музыкант с отсутствующим видом проводил уносящих его Хлыста и Рябого, только странно и коротко засопев. Затем перевёл взгляд на Бритву. Ей тоже досталось, и он решил как-то её приободрить. Даже занёс руку, чтобы похлопать по плечу, но остановился.
— Ну... хрмр-хм... В общем... м-да, — так ничего и не сделав, Музыкант сдвинул пушку за спину и побрёл по полю боя*.
— Blood all over, — пробормотал он, уже насвистывая что-то. — Fault all over...

***

Произошедшее с малым чуть позже прояснилось. Музыканту объяснение не понравилось. Он прекрасно знал, что прослыл чудаком, да и сам понимал.
Знал Музыкант и то, что, говоря на чистоту, каждый маг был «не от мира сего». Словно сборище психов, находящихся в состоянии ремиссии.

Ему хотелось спросить, что знает Кларк уже на их счёт — что там насчёт уже их «отлёта» — и почему он решил выложить все карты на стол именно сейчас, на этом задании. Но не стал.

Ведь Кларк и так услышит.

Музыкант посмотрел на капитана.

Очнулась Бритва уже на аудиенции у Шина. Последние секунды боя растянулись для нее в минуты. В сверлящие десятки минут. Взгляд, которым она провожала Скульптора в путь, уже зная, что этот путь - последний, был совершенно диким. За фасадом было пусто, а вот взгляд будто бы вобрал в себя все вымещенные за пределы Бритвы эмоции.
Как она добралась до капитана, Бритва не помнила, всё внимание сосредоточилось на ощущении, которое она не могла забыть и должна была принести Шину всё до капли. Хотя разве такое вообще возможно забыть? Бритва в принципе ничего не забывала, а это воспоминание словно арендовало сейф в ее сознании, чтобы надежно обосноваться там.
Хорошо, что можно было ничего не рассказывать словами. Слов у нее точно не хватило бы. Едва добравшись до капитана и получив разрешение, Бритва с лихвой поделилась всем, что помнила, лишь после этого немного выдохнув, словно скинув тяжелый груз. Вопрос остался лишь один "Что это нахуй такое?!"

Больше всего после брифинга Бритве по привычке хотелось остаться в блаженной тишине, но к этому примешивалась какая-то неясная незнакомая тревога: одиночество будто представляло угрозу. Не желая с этим разбираться и чувствуя себя измотанной ментально в два раза сильнее, чем обычно, Бритва решила, что проще всего "отдохнуть", пребывая в поле и мыслях другого мага.

Капитан посмотрел на Музыканта, затем на Бритву. Строго говоря, для телепатической связи менталу необходимо было смотреть чётко в глаза человеку с которым эта самая связь устанавливается. Но когда речь идёт о сакральных силах с неограниченным потенциалом — любое правило становится условным. А капитан был одной большой условностью.

Посылаемые образы видели оба мага. Пласт земли. На нём огромный, непроницаемый купол. Внутри купола и за его пределами подобно муравьям бегают маленькие смешные человечки. Над всем этим парит колоссальная демоническая рука с острыми когтями. Периодически она хватает и уносит в темноту случайных человечков, но словно бы не видит купола и того, что происходит под ним. Но тут один из обитателей купола падает на колени и из него прорастают белые нити, пугающе напоминающие то, что вырвалось из Скульптора. Нити устремляются наверх и неожиданно рука хватается за них и вытягивает из-под купола во тьму вместе с их обладателем.

На какое-то время образы стихли — Кларк задумался над интерпретацией вопроса Музыканта. Затем из потёмок сознания выплыли песочные часы. Три четверти песка ещё оставались в верхней части. Но верх и низ соединяла заслонка, по всей видимости символизирующая личную волю магов. Заслонка могла быть полностью закрыта и тогда вниз просачивались лишь жалкие крупицы. Но в то же время её можно было в любой момент открыть настежь и тогда весь оставшийся песок спадёт вниз за секунды. Как, видимо, случилось со Скульптором.

«Сообщение» от Бритвы капитан воспринял едва ли не буднично, хотя и можно было уловить тонкие, почти неуловимые нотки тревоги. Он сам не мог ответить на заданный вопрос, а обрывками имеющейся у него недостоверной информации делиться не хотел. Но в царстве мыслей однозначных «да» и «нет» не существовало, поэтому из темноты вновь показались образы. Тревожные. Несдержанные. Обрывочные мазки мрачных картин, сменяющие друг друга как беспокойное дыхание.

Первопричина. Возможно с этого существа и начался Новый Мир. И из-за него закончился старый. Каждый представлял его по-своему, так что составить единый облик было невозможно. Это было нечто трансцендентное. Многими обожествляемое из-за своего всемогущества. Или же отожествляемое с уже придуманными богами. Сущность не интересовали людские тела. Оно питалось чем-то другим. Плодами мозговой деятельности, душой, материализованным сознанием — это пускай выясняют оставшиеся учёные. Солдаты же видели всё гораздо проще и точнее: если эта тварь тебя поймает — тебе пиздец. Притом такой, что нельзя и представить, а хода назад не существует.

Как бы там ни было — у него было достаточно сил, чтобы всё разрушить и достаточно, чтобы будущее выживших оставалось стабильно беспросветным. Остальное — мелочи. Кто-то прозвал его Пожирателем, кто-то именовал Новым Богом, кто-то просто Богом. Сам капитан относился ко всему этому с большим скепсисом. Существовала проблема. Проблему следовало решить. Или хотя бы искать пути, приближающие решение. А любая эзотерическая подоплёка ему представлялась бесполезной шелухой.

Маги ещё какое-то время смотрели на выдуманные людьми образы этой сущности. Какие-то представляли собой отвратное нагромождение плоти, например, с множеством зубастых источающих зловоние и вязкую слизь пастей. Некоторые выглядели как гротескная смесь известных человеку живых существ. Часть фантазий пыталась нарисовать существо без материального тела: разноцветные энергетические сгустки, скопления дыма, фигуры, состоящие из темноты или света...

Но все эти разрозненные ассоциации кое-что объединяло. Видя их, маги чувствовали нечто едва уловимое. Мерзкая мысль, непонятно откуда возникшая, но хорошо сочетающаяся с тем, что они ощутили во время инцидента со Скульптором. От этой идеи хотелось забыться. Отречься от неё. Но они чувствовали... родство.

В то же время «снаружи» Запал задумчиво метался взглядом от капитана к магам. В комнате царило молчание.

— Вот и поговорили, — заключил разломный маг, когда убедился, что все участники беседы снова здесь.
— Не так важно, когда именно вы об этом узнали, — проигнорировал его Кларк. — Но можете гордиться, что прожили достаточно долго, чтобы знать истинное положение дел.

«Да и зачем мне люди, не способные вынести правды?» — наверняка хотел добавить капитан, но так этого и не сделал. Бойцы знали его достаточно долго, чтобы услышать даже то, что не было озвучено.

Далее о Бритве и Музыканте временно забыли, обсуждая дела насущные.

— Тут кругом высотки, — говорил Ревиз. — Придётся поебаться. С другой стороны, по оснащению у нас преимущество. Сможем выкуривать тронутых как по книжке, а вот если окопаются наши, то для них это как монолит. Мы с Запалом прорвёмся вперёд и закрепимся, а там уже будем изолировать этих чертей друг от друга и давить.
— Те древние вертолёты не гарантия того, что им нечем нас удивить, — заметил Шин. — Надо обезопасить воздух. Одного сюрприза со случайной крыши или балкона достаточно, а тут их может с пару десятков.
— Ну значит стоит зачистить город от всего живого способного запускать ракеты и наводиться из рельсотрона, — с улыбкой заключил Запал. — А лучше просто от всего живого.

Кларк молча слушал, задумчиво скрестив руки перед собой. Затем произнёс, прервав обсуждения:

— Есть ещё кое-что. Через два часа встречаемся здесь же в том же составе. Вас тоже касается, — кинул Бритве и Музыканту. — Будет небольшая рекогносцировка. Остальные указания уже знаете. Выполнять.

***

На вопросы Музыканта после Шин только отмахнулся.

— Проблема решится сама собой. Обожди немного. Я думаю вопрос «третьего» — пока не самая большая перемена. Но, думаю, ты и сам заметил, что это необычное задание.

Старлей осмотрел песчаный пейзаж, украшенный полуразрушенными зданиями, пылающим железом и дымом.

— Появились мы эффектно. Теперь осталась монотонная пехотная работа в самом омерзительном для этого ландшафте. Нет, ну ты глянь на эти многоэтажки. Хм. Я как-то видел сон. Будто бы я на отдыхе. Не здесь, конечно, но место очень похожее. Какая-то злоебучая пустыня тоже. Ненавижу жару. Наверняка меня убедила туда поехать жена. У меня точно была жена когда-то. И сын. И собака. И я сидел у себя во дворе на зелёной лужайке в кресле-качалке и думал какая у меня скучная жизнь. Вот бы пожизненно бегать с автоматом и отстреливать душевнобольных. Но Тронутые не так плохи, если так подумать. Вот мы ввалимся в очередной их притон и что увидим? Кровавую баню. А ведь это могли быть комнаты, полностью измазанные говном, например. И поклонялись бы они Богу Говна. Впрочем, их фактический объект поклонения не то чтобы сильно отличается по сути. Что я тебе сказать то хотел? А, пойди к восемьдесят пятым, помоги им с «коробкой». Она только выглядит новее чем рухлядь тронутых, а в душе это старая кляча у которой наверняка моментально отказало сердце и отлетела автопушка от кучки песка.

***

Запал — однозначно был лучшим выбором для того, кто не хотел почувствовать себя в одиночестве. С ним это было невозможно. Его громкий и нахальный голос затыкался разве что в присутствии капитана.

Едва они оказались снаружи, как Бритва почувствовала его ладонь на своём плече.

— Что, повидала дерьма сегодня?.. — сочувственно спросил он, чуть сжав тощие пальцы. — Да, вот так оно и бывает... древние хтонические боги пацанов жрут только в путь, на раз-два. Но не раскисай так. Я знаю, что нужно женщине после тяжёлого рабочего дня. Сейчас мы с тобой вдвоём...

Голос Запала вдруг стал томным и тягучим. Он встал перед Бритвой и нежно опустил руки ей на плечи, заглядывая в глаза.

— ... пойдём таскать ящики, — горячо прошептал он.

И они пошли таскать ящики.

Патроны, оружие, полевое обмундирование, сух. пайки. Кажется, планировалось оставаться здесь достаточно долго. Уже очень странно на фоне обычных рейдов «на поверхность». Логично будет предположить, что часть подразделения неизбежно останется в этом месте, охранять транспортную авиацию.

Запал любил выполнять тяжёлую монотонную работу вместе со своими подчинёнными. И отдельным зрелищем было то, как именно он её выполнял. С грузом в руках он как минимум шёл очень быстро, а чаще попросту бежал. Его взрывная сила была поразительной: однажды он выпнул забуксовавший в воронке броневик пинком.

С выносливостью ситуация была противоположная. Его продуктивность сейчас обгоняла всех, как и обычно, но где-то раз в 30-40 минут, перенеся очередной контейнер, он вдруг сначала присаживался, потом ложился, потом «растекался» как тряпичная кукла с глазами-пуговицами и восстанавливался так где-то с минуту, в течение которой его можно было принять за труп.

Когда Запал положил на Бритву руку, та ощутила с какой ненормальной силой кровь ударяет в его сосуды. Интересно, успел ли Скульптор за свою недолгую жизнь осмотреть мага и установить причины по которым такой организм в принципе был способен выживать? Увы, уже никто никогда не узнает. Впрочем, наверняка ответ был бы «способен, но хреново». Бритва успела мельком «заглянуть» в офицера. И на его глазах было тонкое, но никогда не спадающее бельмо боли.

— Не-не-не-не, ты чего, это на новый год! — Запал замахами руками на молодого бойца, сжимающего загадочный контейнер. На нём не было никаких отметок, кроме маленького минималистичного рисунка широко раскрытого глаза с нечитаемой аббревиатурой под ним. – Это точно не сюда.

Чуть позже он заглянул в свой полевой КПК и присвистнул.

— Ага... так, Бритва! Вынужден оторвать тебя от райского наслаждения. И... Тля! Тоже ко мне.

После он познакомил бойцов друг с другом.

— Вы вроде не пересекались, девчонки?.. Ну, в общем это Бритва. Мозгоед. Крутая, да?.. А эт Тля. Стрёмная без макияжа, согласна? — Спросил он Бритву, театрально поморщившись. — Но как прихорошится, припудрится да кожу обновит — незабываемая женщина. Я вот как узрел, так в мои сны она точно вошла навсегда. — Запала непросто было удивить, но истинный облик Тли действительно было тяжело забыть.

Всё время службы в спецотряде Тля провела под командованием Запала. Боевого офицера он напоминал только во время непосредственно боёв, а во всё остальное вёл себя... как вёл. Лично к ней он всегда относился совершенно по-ребячески, пародируя ребёнка ещё не обезображенного половым влечением. Лучше всего его характеризовал один случай, когда Тлю только-только приняли на службу. Он пришёл на её пост с намеренной целью добивать её уставшее и скучающее сознание невероятно захватывающими историями. Больше других в память врезалась одна: о его сне, единственном кусочке прошлого, что удалось восстановить. После этого сна Запал со всей уверенностью заявил, что невероятный список его талантов пополнился ещё одним: он убеждён, что умеет доить коров. Заявив об этом, он гордо отвернулся в сторону и закурил.

Запомнив сияющую в его глазах гордость, Тля однажды не смогла справиться с любопытством и отправилась в зоологический отдел, узнать, кто же такие эти коровы. И была озадачена. Возможно, тут и правда было чем гордиться. Всё же не каждый совладает со столь крупным и мускулистым существом.

— Ай-да за мной. — Запал махнул рукой, вырывая из воспоминаний и загадочно произнёс: — доверьтесь мне. Вместе со мной вы доберётесь до самой вершины...

***

— Накидывайте ранцы и за мной, — сухо скомандовал Кларк, когда все были в сборе.

Запал, похоже, выразился буквально. Помимо него были и все остальные: Музыкант, Бритва, Тля, Ревиз и Шин.

— Дед, ты чего? — Озабоченно спросил Запал у Старлея. — Тоже с нами? Простата от перегруза не лопнет?
— С чего бы? — Шин снисходительно улыбнулся. — У меня она выполняет только одну функцию. Не используется заодно и как конденсатор, как у некоторых.
— Справедливо.

Снова накинув боевые костюмы, в составе этой небольшой группы двинулись непосредственно в город. Иерихон-2 встретил пришельцев замогильной тишиной, гротескными обломками зданий, тонущими в раскалённом песке, что толстым слоем прижал под собой все дороги. Мысль о том, что когда-то здесь жили люди казалась абсурдной. Хотя какие-то «люди» живут здесь и сейчас. Подстерегают их.

Сложно сказать, видел ли Кларк противников «как на радаре». Но определённого рода чуйка у него была точно. До места назначения добрались без происшествий. Огромного небоскрёба, что поразительно прочно продолжал держаться за фундамент. Половины небоскрёба, если точнее. Верхушку у него снесло и приземлилась она либо где-то дальше, либо прямо здесь, утонув под песком.

Отряд воспарил вверх, приземлившись на руинах чего-то, что когда-то было офисным помещением. Отсюда хорошо просматривалась вся округа, кроме центральной и северной части города.

— Придётся подождать, — прошептал капитан. — Притаитесь и не отсвечивайте. Глупых вопросов не задавать. И не думать о них. Увидите.

Уже вечерело. Небо потемнело. Отдалённые части пустыни постепенно скрывались в сумеречной мгле. Чтобы не затеял капитан — это начинало казаться абсолютно бессмысленным.

Отряд рассредоточился по всей площади, притаился за обломками и провёл неподвижно почти два часа. Ожидание медленно начало превращаться в пытку. Постепенно из головы пропадали все мысли, кроме одной: сейчас мы полдня проваляемся в пыли, ничего не случится и после этого придётся тащиться назад.

И тут блеснула вспышка. На контрасте показалось, что весь мир на долю секунды окрасился в ядовито-зелёный цвет. Затем ещё раз. И ещё. Потом до ушей дошёл такой грохот, точно где-то поблизости сбросили ядерную бомбу. Землю затрясло, пыль и песок взмыли вверх, заполняя собой воздух. Потом глаза начали привыкать. Вдали, со стороны пустыни, удалось разглядеть источник бедствия.

Небо бешено заморгало цветом плазмы. Трассер всё ещё висел в воздухе, напоминая толстый тёмно-зелёный лазер. Не успел он исчезнуть, как по той же траектории отправился ещё один заряд. И ещё один. И ещё один. Комки, напоминающие зелёные энергетические шары. Один за другим они достигали места назначения, раскрывались там огромной сферой, видимо хороня под собой всё живое и неживое. Каждое попадание встряхивало землю снова и снова, а шум стоял такой, что если бы не защитные механизмы на шлемах, то из ушей наверняка бы пошла кровь. Казалось, что вот-вот и одна из этих сфер расширится настолько, что поглотит весь город. А может и не только город, а гораздо больше. И наконец всё затихло. Но теперь эта тишина казалась ненормальной. Хотелось нарушить её криком.

Но вроде удалось прийти в себя. Начать осмысливать происходящее. И первое, что пришло в голову: трассеры были совсем невысоко. Совсем. Будто кто-то стрелял прямой наводкой, прямо с земли. Разумеется, это мало что проясняло. Точнее, не проясняло совсем ничего. Вряд ли многие хотя бы догадывались о существовании подобного оружия.

Все продолжали сидеть в тишине, словно забыли, что могут разговаривать.

— Некисло для всего двоих человек? — Раздался голос капитана в рации, что после произошедшего казался очень тихим.

Из офицеров комментариев ни у кого не нашлось.

— Мы тут не одни, — продолжил Кларк. Тронутых он, очевидно, за присутствующих не считал. — Но они — не наш приоритет. Мы тут, как всегда, охотимся за артефактами. Точнее говоря, за одним очень крупным артефактом. Нефункционирующим АКСД, который, по какой-то причине, не стал прибежищем для выживших. Но про этот дуэт я не могу так просто забыть. Надеюсь, вы понимаете почему. Хорошая новость: херь из которой они влупили сейчас — однозарядная.
— Это очень плохо, — возразил Ревиз. — Вышел бы шикарный трофей.
— У нас на горизонте трофей покрупнее. Зачисткой подступов к нему все и займутся. Только вот эти двое явно пришли сюда с той же целью. Вдвоём. Туда, куда мы пришли небольшой армией.
— Да кто это вообще? — Спросил Шин.
— Кто-то, о чьих перемещениях наша Управляющая осведомлена с точностью до часа, — неожиданно откровенно пояснил капитан. — И знает, какое ОМП они откуда-то стащили.
— Маги? — Нетипично серьёзным для себя тоном уточнил Запал.
— Нет. Не уверен насколько применима к ним категория «обычные люди». Не самые заурядные личности. Скажем так. Бойцы, — так капитан обратился разом к Музыканту, Бритве и Тле. — Сфотографируйте глазами направление и место откуда был произведён выстрел. Вбейте в мозг как в компьютер.
— Чувствую кого-то ждёт очень весёлое время, — еле сдерживаясь, чтобы не повысить голос, проговорил Запал. — Так может рвануть туда сразу, по горячим следам?
— Не всё так просто. Сворачиваемся. Боюсь, что Тронутые тоже скоро придут в себя от произошедшего.

На базу возвращались в ускоренном темпе. Удивительно, но вновь без стычек. С капитаном рядом всегда было сверхъестественное чувство уверенности. Особенно в позднее время. С темнотой он явно дружил.

Вновь та же комната со столом совещаний. Тот же состав. Но уже включая Тлю. Очевидно именно она и стала «тройкой», заменив Скульптора. Запал сделал вид, что смахивает слёзы и сказал, что оторвал её от сердца. Правда это была, скорее, свежесобранная тройка, временно не имеющая отношения к отряду Шина.

— Ваша задача — выйти на связь с этим дуэтом и выяснить их намерения, — озвучил капитан то, что становилось очевидней с каждой секундой. — Дело это крайне непредсказуемое, требующее от вас полной самостоятельности и творческого подхода. Бежать к ним сломя голову затея сомнительная. И дело не в тронутых. Там, наверху, я однозначно убедился, что здесь есть кто-то ещё. Другие маги? Возможно. Что-то тут нечисто. Поэтому вы будете скрытно и осторожно продвигаться в сторону загадочной двойки, попутно докладывая обо всех странностях которые обнаружите. Допускаю даже тот вариант, что вы наткнётесь на нечто, из-за чего вас придётся развернуть назад. И даже АКСД перестанет быть нашим приоритетом. Словом: вы наши глаза и уши в той части города, куда нам не по пути. Дело опасное. Но подъёмное для троих магов.

Когда Запал представлял Бритве Тлю, та в ответ улыбнулась очаровательной в своей искренности улыбкой во все двадцать девять зуба, часть из которых оказалась кривыми, и многозначительно подмигнула. Тут и мозгоедом быть не надо, чтобы понять, к чему командир всю эту песнь про знакомство затянул. Только вот Тля немного просчиталась с тем, насколько быстро они вместе с Бритвой и, как позже выяснится, остальными окажутся бок о бок на задании. Впрочем, женщину это ничуть не смутило, разве что прибавилось некоторое количество вопросиков, которые она вряд ли бы стала озвучивать.

Вообще, если дело касалось службы, Тля редко когда вслух задавала вопросы, придерживаясь позиции, что всё, что надо, и так расскажут. Однако это вовсе не означало, что вопросов у неё нет или ответы на них её совсем не волнуют. Просто она их, вопросы, оставляла при себе, иногда развлекая себя придумыванием собственных ответов. Так и в этот раз Тля послушно и практически молча, не считая парочки глупых шуточек, отправилась в составе отряда в город. А ведь никто даже не намекнул, зачем идти куда-то такой толпой. И по прибытию на точку вместо ответов снова отшили. Тяжко. Но это были ещё только цветочки. Подвижной Тле было физически невыносимо сидеть в засаде. Она постоянно дёргалась, что-то поправляла, ловила неодобрительные взгляды. В общем, одним словом – страдала. Страдала и гадала, на кой чёрт именно её взяли на такую безусловно важную, но абсолютно бестолковую вылазку.

А потом, после чересчур яркого представления, всё как-то само собой отошло на задний план. Вот тебе и ягодки. Ягодки с послевкусием гнили. Если там, на небоскрёбе, Тля только предчувствовала нехорошее, то на базе представилась возможность по полной оценить масштаб предстоящей хуйни: несработанной тройкой двинуть почти туда, не зная куда, и выяснить то, не зная что. Нет, конечно, так-то и направление, и конечная цель были вполне себе точными, но вот всякие детали и условности, если честно, нехило так напрягали. С другой стороны, раз говорят, что дело подъёмное, то чего себя зазря только на негатив настраивать. Неспешная прогулка на свежем воздухе в отличной компании да ещё и с вероятностью вернуться взад раньше срока – это же почти как вытянуть счастливый билетик, не иначе.

— Ну, хоть от этого засранца отдохну, спасибо за подгон, – это Тля, очевидно, про Запала говорила. И хоть с виду шутила она и улыбалась как обычно, на душе прям кошки скребли.

Ситуация (та, что с большой буквы) прояснялась, хотя дальнейшие тропки виделись куда более запутанными. У Музыканта нашлось два часа на увлекательное обдумывание сказанного и увиденного. И как старый солдат, он воспринял предоставленное время ещё и как момент для отдыха, решив, что такая возможность ещё не скоро появится. Ускользающие минутки ему было скорее жаль.

Ну и да — как в воду глядел.

Светомузыка впечатлила. Дело пахло керосином. Тут и без приказа всё запомнишь так, что кислотой не вытравишь. Или как там правильно?..
А вообще говоря, всё равно. Понимание того, что ты живешь в эпоху апокалипсиса — по какой-то прихоти растянувшегося на дни и месяцы — обесценивает многие вещи.
Кроме неумного инстинкта выживания. Иногда, а скорее и чаще всего, любой ценой.

— Задача понятна, — кивнул Музыкант, ловя момент для вклинивания. — Но поскольку нас трое, а действовать мы будем в отрыве от остальных, нам бы не помешало пополнить припасы. Аптека, побольше гранат, ремки и — в идеале — мне бы кожух попрочнее.

Он похлопал себя по плечу и нетипичным для себя образом улыбнулся. Наглость — второе счастье. Но гулять так гулять, а миссия, прямо скажем, виделась почти самоубийственной, хоть и с опцией возможности отхода.
Выглядело всё так, будто они с шести ног только что влетели в здоровенную такую лепёху. Выбраться из такой будет непросто, это точно.

Пока никто не успел пошутить насчёт машинки, Музыкант продолжил:
— Только вот... есть ли уверенность, что они вообще захотят выходить на связь и что-то обсуждать? Этот бы момент поподробнее...

— «Засранец»? — Запал поднял брови. — А я то думал у нас любовь. Почти тебя отмазал. Но раз такое дело... отправляйте её...

— Мля, это сейчас на ночь глядя под твои габариты искать БКшку?.. — Устало отреагировал Ревиз на запрос Музыканта. Иронично, учитывая что рассчитанный под среднего сложения персону стул сейчас надрывно стонал под его собственным весом. Затем офицер невольно скользнул взглядом по Тле. — На дюймовочку у меня точно прикида нет, сразу говорю. Она как обратится — либо сама броню распидорасит, либо броня её внутри себя скомкает.

— У нас вроде что-то под её фигуру было, — встрял Запал. — Если она ссыкло которое без бронежилета из лагеря не высунется конечно...

— Дополнительное снабжение однозначно будет, — обрубил лишние разговоры капитан. — Решите в частном порядке. Но на золотые горы не рассчитывать. Мы здесь будем заниматься штурмом, а не тихо ждать вашего возращения.

— Трое... даже не отделение. — Шин покачал головой. — Может приписать к ним пару-тройку человек?

— Не вижу смысла. Тем более обычному бойцу идти с магами — самоубийство.

— Да тут у меня просто Хлыст провинился. Чудовищно. — Старлей щёлкнул языком. — Думаю, он с радостью бы с ними прогулялся.

— И у меня есть один дуболом, — вспомнил Ревиз. — Если вам нужна тяжёлая пехота. Хочется его проверить в нестандартных условиях.

— Опять-таки, решайте сами, что для вас нужнее: дополнительная пара рук или побольше снабжения, — Кларк кивнул и перевёл взгляд на вновь заговорившего Музыканта. — Хороший вопрос. По моей информации эти двое — ренегаты. Действуют самостоятельно, ни одному из известных активных АКСД не подчиняются. Без понятия, как они вообще выживают. Но хотел бы узнать. Рассмотреть следует все возможные варианты, но моё предположение, что они и сами могут попытаться выйти на связь. Они не могли не заметить наше прибытие, а в наши дни сохранивших здравый рассудок людей встретить непросто. Как бы талантливы они не были, но я уверен, что им нужна помощь. Особенно если они и вправду нацелены на местный заброшенный АКСД. Между собой они, вероятно, общаются по внутренней связи. Выдадим вам специальный перехватчик, будете пробовать отследить, когда они будут выходить в эфир. Убить их, само собой, тоже можно.