| |
|
|
Разношёрстный отряд выехал – или, скорее, вылетел по единственной относительно сухой дороге – из Порт-дю-Лу, как только наступила ночь. Должно быть, местные селяне ещё долго будут, трясясь от страха, клясться и зуб давать, что видели "самую что ни на есть всамделишную" Дикую Охоту: когда возглавлявший кавалькаду Рене коснулся шляпы, поправляя её, в следующий миг вспышка молнии осветила возникшие над его головой огромные оленьи рога.
Если, конечно, селяне в такую погоду вообще высовывают из дома нос.
* * *
— Она слишком долго не выходит на связь, Рене. Дольше, чем когда-либо ещё...
Мастер Аркенэльд измерял шагами зал на втором этаже донжона уже несколько дней. Он наворачивал круги по галерее, безразлично топча свалившиеся со стеллажей под ноги свитки и зарисовки, посылал магией какие-то сообщения, вписывал в окружность зала дюжину-другую кривоватых квадратов, постоянно подходил к большому столу-карте, чтобы покатать по нему курвиметр и наколоть очередную точку, безрезультатно пробовал одно поисковое заклинание за другим, связывался с очередным духом и изводил его расспросами, бессильно падал на несколько часов в кресло и, заправившись чудовищной дозой кофе, начинал всё сначала. Уж на что Рене был сухарём, но подавленное состояние мага угнетало и его: всё-таки, девушка давно стала частью семьи, которой он был предан. Да и Милдрит снова повадилась петь по ночам, а он едва начал к ней привыкать.
* * *
— Это давний союзник моего рода, во времена испытаний приходивший на помощь и мне, и отцу с дядей...
Гийом Девятый был обеспокоен. Что могло заставить, казалось бы, всемогущего мага, к тому же эльфа, просить о помощи? Может ли это, не дай Фос, угрожать его землям и подданным?
Герцог настоял на том, чтобы отряд не носил никаких опознавательных знаков и собирался не в самом замке, а в горном городишке в нескольких льё к западу, хотя он съел бы свою шляпу вместе с перьями, не будь это очевидным для каждого участника совета.
* * *
— И как ты эту дрянь пьёшь? Вижу же, что тебе привычно гораздо лучшее...
Тип в зелёном плаще и дурацкой клювастой шляпе с длинным фазаньим пером был липким, что твой банный лист, но каким-то непонятным образом ровно настолько, чтобы послать его подальше всё ещё не хотелось.
Пару часов спустя, изрядно потратившись на выпивку — сам он при этом был что твоё стёклышко, ни в одном глазу, хотя исправно нагружался тем же — он взял, да и предложил работу. Приключение на несколько недель, вошли и вышли, каждому довольствие, доля трофеев и, глядишь, даже герцог на службу примет — главное доберись в Порт-дю-Лу к ближайшему новолунию, да запишись.
* * *
Несколько часов назад...\
Трактир "У жаболюда" был лучшим, что мог предложить Порт-дю-Лу — средней руки городишко в горах, зарабатывающий на торговцах, проходящих через перевал: просторный зал с видавшими виды лосиными и кабаньими головами на мощных каменных стенах, полутора дюжинами добротных столов из вроде бы дубового бруса, похожими на застеклённые бойницы узкими окнами и обширным прилавком с разной (и даже неплохой) снедью, более-менее симпатичные официантки (у одной на голове красовались рожки, но абсолютно все постояльцы смотрели несколько ниже, и недовольства "богомерзкой" не проявляли), гостиница на втором этаже. Разумеется, ни одного жаболюда ни там, ни во всём городке не было — ну не водятся жаболюды в горах, да и сказки это всё — что наводило на подозрения о прочем обмане, но Рене здесь явно знали и не рисковали подать ему или его постепенно прибывающим "друзьям" что-то не то.
— Не опасаясь быть подслушанным, сейчас я могу сказать лишь что это спасательная экспедиция. Ни её заказчика, ни меня не интересуют возможные трофеи, поэтому они, за исключением, разумеется, доли герцога, ваши. Выступаем после заката, а пока у вас есть время, чтобы задать разумные вопросы, обдумать решение, а если оно уже твёрдо принято — поглазеть на здешние красоты. Бордель, к слову, не рекомендую. Играть в кости с тем здоровяком – тоже, он шулер.
В тоне Рене проскользило что-то, похожее на неприязнь, но лишь на миг. Что же до здоровяка, то он явно был слишком далеко и слишком занят раздеванием "клиентов" и очередным шумным глотком из нарядного вида пивной кружки, чтобы услышать, как Рене сдаёт его с потрохами.
|
|
1 |
|
|
|
|
"В трактире "У жаболюда" найдёшь щёголя в зелёной шляпе-бикокетке по имени Рене Леду. Скажешь, что от Шефа по делу сохранения. Он посвятит в детали."
Глупая фраза, верно?
Глупее только получить её от незнакомца, что стучится в твою комнату ночью в забытом всеми постоялом дворе.
И, как финал абсурда: человек называет тебя по имени, фамилии, рассказывает о твоих похождениях за пару месяцев и делает предложение, от которого труднее всего отказаться: обзавестись местом, где не придётся искать себе ночлега, где не придётся рисковать жизнью ради пары монет, где не засыпаешь в страхе за грядущую ночь - домом.
Слишком заманчиво для человека, что полвека странствует.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Но, быть может, это и есть тот самый полумифический шанс на новую жизнь?
В любом случае, я ничего не теряю. Всё, что у меня есть, так это мои знания, мой кот и моё проклятие. И они никуда не уйдут, пока я хожу по этому миру.
'Зайдя в трактир Лаплас взглядом находит в углу Рене, после чего подходит к нему и обращается': "Мьсё Леду? Я Стефанос Лаплас. Я от Шефа по делу сохранения"
|
|
2 |
|
|
|
|
"В трактире "У жаболюда" найдёшь щёголя в зелёной шляпе-бикокетке по имени Рене Леду. Скажешь, что от Шефа по делу сохранения. Он посвятит в детали."
Эти всю слова весь путь держал в голове не только Стефанос, но и маленькое существо, что следовало за ним всю его прожитую жизнь. Пушистый спутник старался не отставать от своего друга ни на шаг.
Невежественные землепашцы и рабы называют его и подобных ему дьявольскими отродьями, чуть стоит им завидеть его таланты. Те, кто сведущь в делах Плетенья нарекли бы их фамильярами.
Но Сэра Пушка это не волновало ни капли. Он верой и правдой служил Стефаносу ещё будучи простым котом, которого нашли в трущобах заброшенной деревни маленьким котёнком. Они прошли множество городов, пустынь и приключений.
И пройдут ещё. Ведь его к этому готовили. Ведь он готовился к этому, пройдя долгое и трудное обучение в Ултаре, чтобы стать Компаньоном-Хранителем.
И как Компаньон-Хранитель он знал многое о своём спутнике. Он знал про проклятый Храм в пустыне, что не отмечен ни на одной из карт. Он знал про тех, кто наблюдает из-за Запределья. Он знал о той, что поёт об утешение.
И он знал о ранах Стефаноса. О тех ранах, что не ранят тело, но отравляют и разрывают душу. И об искре надежды, что зажглась в его душе. И пусть шанс крохотный, мельчайший, меньше, чем песчинка в мире. Но он был. И упускать его нельзя. Нужно его удержать своими лапками, до тех пор, пока Друг его не заполучит.
Но перед этим стоит узнать нюансы предстоящего пути и лишь потом начинать действовать. Опрометчивый шаг приведёт к недопустимому провалу и усугубит боль. Это нельзя допустить. И пусть Стефанос считает, что дом - вершина мечтаний, но Сэр Пушок знает, что это не так. Что это лишь начало. Начало долгого и трудного исцеления души. А план исцеления у него был. Нужно лишь узнать детали и скорректировать его.
'Зайдя в трактир, Сэр Пушок следует за Лапласом, стараясь не отставать'
|
|
3 |
|
|
|
|
|
"Ещё один обленившийся поедатель податей" - с грустью подумал Сэр Пушок, глядя на трёпанного боями белого кота.
Ему не хотелось драться с этим котом. Вернее, не хотелось тратить своё время на него. Драка не способствовала ни претворению плана Стефаноса, ни личным интересам, а лишь привлекала ненужное внимание.
Но и спускать подобное поведенье нельзя было. Будь это простое шипение из-за угла, то можно было его проигнорировать.
Однако шерсть у местного бойца встала дыбом, указывая явно на желание померится когтями!
Но нельзя принимать вызов от каждого самовлюблённого и самопровозглашенного властителя таверн, иначе можно и разочароваться в дальних родственниках.
"Стэф, я задержусь тут ненадолго" - мысленно сообщил Лапласу Сэр Пушок и, получив утвердительное одобрение, сел на задние лапы и обратился к наглецу на благородном кошачьем:
|
|
5 |
|
|
|
|
Аста учитывая странный и секретный характер встречи выглядел как странствующий ученый или писарь, он не выделялся ничем особенным или запоминающимся. Его внимание было сосредоточено на словах Рене, и он задал несколько вопросов.
"Хотелось бы понимать технические моменты, чтобы лучше подготовиться", - начал Аста, - "Как далеко придется ехать? Как долго вы считаете продлится миссия? Стоит ли нам быть настороже? Возможно, кто-то уже сейчас хочет сорвать наше предприятие? К чему нам следует подготовиться?"
Кроме того, Аста обратил внимание на крепкого мужчину, которого упомянул Рене. Он задумался: "Где я мог видеть этого человека?"
|
|
6 |
|
|
|
|
Трисия, остановившись и забыв, куда вообще шла, слушала незнакомца в зеленой шляпе, вперившись в него глазами, словно тот вершил сейчас ее судьбу после смерти. Будь она охотничьей борзой, Трисия бы переминалась с лапы на лапу и остервенело виляла хвостом, предвкушая погоню за каким-нибудь зверьком на грядущей охоте. Две недели она проболталась в этом крохотном и унылом городке, ошиваясь вокруг и внутри таверны с бессмысленным названием, не находя себе места. И чисто случайно краем уха зацепилась за то, что спасет ее. Не иначе как сам Фос подсказал ей путь, по которому идти! Наконец-то закончится одолевавшая ее в последнее время и какая-то неблагопристойная скука!
Он сказал "спасательная"? Он сказал "экспедиция"?
Не взглянув даже на компанию, окружавшую таинственного типа, расталкивая оказавшихся на пути людей, она рванулась к столу, за которым сидел человек в зеленом плаще и странном головной уборе. Оперлась руками на стол и выпалила:
- Вам, случайно, не нужны ге... Воины? - она едва не оговорилась и не назвала себя хвастливо "героем". - То есть... В общем, сердце мое и копье готовы служить благому делу!
Уже после того, как сами собой вырвались торжественные (ну, почти) слова, до Трисии дошло, во что она ввязывается. В приключение, ни о цели, ни о моральной составляющей которого она знает ничего. Но было уже поздно брать свои слова назад, оставалось ждать ответа.
|
|
7 |
|
|
|
|
Тяжёлая дверь трактира подалась и открылась почти без скрипа. Неспешно переставляя ноги, на пороге показалась женщина с седеющими волосами, частично завешивающими лицо, так что не каждый увидел бы её взгляд, быстро перемещающийся от одного посетителя к другому, ища знакомые лица. Постоялый двор был недурен, и Иветт хотела перехватить ещё немного из местных напитков, прежде чем придётся снова отправляться в путь. Пройдя мимо двух котов, решающих какие-то свои, кошачьи, вопросы, она сразу направилась к барной стойке, откуда открывался неплохой вид на окружение. Внимание сразу привлекал человек в зелёной шляпе. Да и немудрено: украшавшее её фазанье перо было таким длинным, что того и гляди шляпа упорхнёт с головы своего владельца – Рене. Довольно мутного типа, как казалось Иветт. Но она мало о нём знала, поэтому её опасения пока основывались лишь на ощущениях, а его поручение обеспечивало занятие на ближайшее время – всё, на что рассчитывала скиталица. И награда обещала быть неплохой – если выжить, конечно. Рене как раз отвечал на вопросы о задании. Информация лишней не будет, поэтому Иветт прислушалась к разговору.
|
|
8 |
|
|
|
|
Где же Аста его видел... Нет, память решительно отказывалась раскрывать имена, пароли и явки. Может быть, он с ним однажды играл и проиграл, как тот кот с клубком? Вряд ли: он точно запомнил бы искусного игрока, распалявшего в партнёрах такой азарт, что те были готовы проиграть последние штаны в попытках отыграться. Или, скорее, не его самого, а пробитую им дыру в кошельке.
— Сомневаюсь, что поход займёт много времени. Распутица заканчивается — скоро дороги промёрзнут и снова будут дорогами, так что к солнцестоянию... Ах, дело сохранения? Всё бы этому Шефу совать свой длинный nez в дело сохранения, а? Будь как дома, путник — я ни в чём не откажу. И множество историй, коль желаешь, расскажу.
Поприветствовав Иветт кивком, Рене жестом пригласил её и Стефаноса за стол и хотел было продолжить ответы, но тут произошла первая неожиданность: рыжая девчонка в голубом монашеском плаще и с копьём наперевес. Симпатичная, изящная, при том довольно крепкая – ему такие нравились... но она была некстати. Совершенно некстати, словно волосы в супе.
Смерив Трисию весьма скептическим взглядом, Рене переключил на неё внимание:
— Я уж думал, что ты хочешь предложить услуги герольда, гелиографиста или гетеры в тематическом костюме, а ты, оказывается, воин? Кто ты, воин? И что ты умеешь, кроме – Рене сделал очевиднейший жест, с полуоткрытым ртом потыкав языком в щёку, но тут же сделал вид, что вспоминает слово – болтовни?
У котов же разворачивались свои страсти. Белый поднялся со своего ложа и вперил в Пушка взгляд недобрых жёлтых глаз, продолжая утробно... даже не шипеть или мяукать, почти рычать.
|
|
9 |
|
|
|
|
Когда мужчина ведет себя беспардонно и вызывающе по отношению к женщине, это первый звонок, предупреждающий о том, что вы имеете дело с подлецом. Ведь все начинается с малого: едкие комментарии, язвительные замечания, несмешные шутки. Именно поэтому необходимо сразу поставить бесчестного человека на место. Надеяться на чудо исправления не стоит, ибо люди подобного склада не меняются, если только в худшую сторону.
"Господин Рене, - сказал Аста, сохраняя спокойствие, - у вас, по-видимому, что-то случилось с лицом. Постарайтесь держать себя в руках. В нашем герцогстве не принято неуважительно обращаться с дамой. Всегда может найтись тот, кто встанет на защиту ее чести".
|
|
10 |
|
|
|
|
"Леди, ведите себя более... сдержано. Тут проходит встреча мёсанари и такой бестактный врыв может обернутся плачевно для вас" - произнёс Стефанос, сидя за столом, медленно поворачивая голову в сторону девушки в голубом наряде.
"Женщина, лет 16-18, высотой не больше 5,7 футов. Темперамент... отнюдь не флегматит. Сангвиник? Нет, скорее холерик" - делал про себя заметки Стефанос. Он часто видел подобных людей: юных, крепких, сияющих энергией и верой в исключительность своей судьбы и от того, часто влезающие туда, где получение пару колотых ран в грудную клетку можно считать признаком невероятного везения. А ты потом сиди бессонными ночами и слушай их жалобы на несправедливость в перемешку с криками агонии.
Во всяком случае, столь внезапное событие позволило немного лучше узнать людей, с которыми предстоит отправится на поручение.
Острая, как соломенный кирпич и оригинальная, как барак в портовом городе, шутка выдавала в Рене через чур уверенного в себе человека с отвратительным чувством юмора.
Благородный порыв незнакомца выдавал в нём знатного горожанина, хожего в дворянские дома, что шло в разрез с обликом странствующего писаря. У каждого свои секреты, да?
|
|
11 |
|
|
|
|
Сэр Пушок, видя, что его оппонент проигнорировал обращение и продолжает дерзить, встаёт с задних лап, выгибает вверх спину и вздыбливает шерсть, от чего кажущийся гигантом в спокойном состоянии на фоне домашних мурлык кот визуально встал ещё больше. Гортанное шипение было больше похоже на рык льва.
|
|
12 |
|
|
|
|
Если дварф отказывается от предложения выпить нахаляву, то он либо мёртв, либо глух.
— А ты не издевайся — одним глотком приговорив кружку, невнятно проговорил Барундир — надо мною и моей смертью. Я ещё найду её, и вы об эттам пожалеете, потому что это будет от такущий монстр! Который вас, остальных, сожрёт.
Показав руками и локтями, какой именно монстр это будет, дварф вернулся к своим запасам алкоголя.
*****
Дварф уже начал скучать, как рядом кто-то начинал шуметь. А если начинали шуметь, то, значит, начиналась драка!
— Инниг — похлопал соратника-гоблина по плечу — пойди, посмотри, не дерутся ли там, и если да, зови, поучаствуем.
|
|
13 |
|
|
|
|
В ответ на слова друга-дварфа гоблин изрядно вздохнул, но, все таки, подсел поближе.
Из-за телосложения, напоминающего таковое у рахитичного ребёнка, Иннигу пива не досталось совсем, как и не досталось и стремления дварфа ввязываться в любую и каждую стычку на их пути.
Поэтому пока он молчал, только поводя из стороны в сторону своими длинными торчащими ушами.
|
|
14 |
|
|
|
|
"Ой, как мило котики бесятся!"
|
|
15 |
|
|
|
|
— Ах, вот же дамский угодник — всегда к твоим услугам! Но смею напомнить, что в нашей экспедиции эта "дама" будет полезна лишь известным тебе образом. Если же я ошибаюсь, то она и сама в силах доказать это, не так ли?
Инструкции самого Рене были предельно ясны (нет): собрать такой отряд, который не пустит сам себя на гуляш — по крайней мере, до того, как цель будет достигнута.
И который, конечно же, будет в состоянии до цели дойти. Красивая девчонка — это, конечно, хорошо, но не дойдёт.
И рыцарь, который не к месту вываливает куртуазные манеры — тоже хорошо, но только когда начнётся драка, а до того лучше бы его держать в каком-нибудь ларчике и выпускать, когда понадобится, иначе его маскировка под простолюдина ничего не стоит. Неужели у герцога не нашлось более сообразительных?
И чего Ант'дорл просто не позвал кого-то из своих братьев? Вот уж кого Рене хотел бы увидеть в деле, так это их.
|
|
16 |
|
|
|
|
Свора голодных до крепкого самца женщин всегда была проблемой. Многие величавые герои попадали в такую ловушку - и никто не возвращался прежним. Если вообще возвращались к жизни.
Сэр Пушок знал об этой ловушке, именуемой в человеческом обществе "ГАРЕМ". Хоть он и был мощным, но удовлетворить столько голодных кисок он не мог.
Нужно отступать. Пока не поздно.
|
|
17 |
|