У каждого свой апокалипсис... | ходы игроков | С.Онегина. Мотыгино

Август. Черника, комары, жаркие костры с шашлычком и теплые таежные ночи. И никого вокруг, кроме уже изрядно поднадоевших коллег. Р-романтика, что не говори! Особенно, если вспомнить, что сегодня будет пик невероятно красочных в этом году Персеид. В прошедшие ночи небо и без того пестрило падающими звездами, что буквально гроздями валились с неба, а именно этим конкретным утром астрономы и вовсе обещали какое-то несусветное чудо. Как же, максимальное сближение с кометой, что раз в полтораста лет прилетает, так что все бегом смотреть! Вот вы и выбрались на сопку, с костерком да мясом. Первые искорки в небе появились почти сразу после заката, а к часу ночи, когда все были навеселе от украдкой распитой водочки, метеориты летели едва ли не сплошным потоком, чертя небо во все стороны. Но самое сладкое все же было обещано на утро. Дотерпели не многие - кого-то свалил алкоголь, некоторые особо осознанные просто ушли в лагерь спать, а кто-то и вовсе неведомо зачем укатил в лес на уазике. Впрочем, оставшихся героев во главе со Славой ждало и в самом деле чудесное шоу. В четвёртом часу небо буквально вспыхнуло яркими, разноцветными болидами. Дружное "ВАУ!" еще носилось эхом над костром, когда девушка поняла, что метеориты очень уж долго летят... и не сгорают. Очередная космическая булыга, что казалось несется прямо на них, вспыхнула пронзительной звездочкой и разлетелась на десяток осколков потусклее. Кто-то пошутил, что нужно будет потом поискать метеориты в тайге, а несущиеся следом метеоры уже втыкались в землю где-то на горизонте. Наклонившаяся, что бы разбудить одного из укушавшихся товарищей, Онегина и не поняла, что там вспыхнуло за спиной, но, оборачиваясь на испуганный крик Кати, еще успела заметить несущийся прямо на них метеор, когда земля вдруг больно ударила по пяткам валя её с ног.

Проводя очередную борьбу с комарами, кровожадности которых позавидовала бы сама мадам Баттори, всегда всплывали сами сабой вопросы: «Зачем я сюда приехала?» и «Что я наделала?». Однако, нужные репелленты и дымный костёр ставили всё на своё место. Это была третья полевая партия Славы и она довольно быстро освоилась в новой обстановке и втянулась в работу, интересное дело увлекло не на шутку. Именно чувство восхищения удивительной природой, любовь к таёжной земле, к её первозданной красоте, бесконечным пространствам и горным цепям, в общем всё, что ее окружало, придавало столько сил и энергии, что остальные мелочи жизни не имели никакого значения.
Слава могла с уверенностью сказать, ей очень повезло с коллегами, коллектив оказался на удивление дружный. Она быстро «влилась» в компанию, с которой ей оказалось очень весело. Вместе они пели песни, играли на гитаре и даже вели свой отдельный журнал наблюдений, не относящихся к работе, в котором часто появлялись записи-записки, комплиментарного характера, адресованные Славе. Это очень забавляло и вносило свою перчинку в экспедиционную жизнь. Хотя некоторые товарищи начинали откровенно бесить и раздражать. Избытки замкнутого коллектива.
Слава была начальником участка. Руководитель разведки решил, что только так можно воспитать настояшие кадры - полным погружением в должность. Впервые на такой должности было страшновато, но у неё был замечательный помощник Григорий Иванович, который и учил, и наставлял, и советовал. В общем было у кого набираться опыта, да и половину работы он брал на себя. Мужчины посмеивались иногда над Славой по доброму, а как же иначе, начальник всё-таки. Молодая, не опытная, а начальник.
Слава, не оставалась в долгу и брала большую часть бытовых проблем на себя. Но, это всё лирика жизни и работы в полевых условиях.
Сегодня предстояла шикарная ночь со звёздным небом. Август застал в тайге, на природе, это же счастье какое-то. Упустить небесное шоу Слава считала сверхглупостью. Поэтому решительно отказывалась от предложений "пригубить" под кабанчика.
Ребята сегодня потрудились, устроив себе охотный денёк. Саботировав работу, они принесли дары природы в виде огромной туши кабана. Так как на тушенку уже смотреть не хотелось никому, провизия в виде свежей дичи, спасла прогульщиков от выговора от начальства.
Устроить дикую вечеринку с костром и ритуальным разделыванием туши, решили подальше от быт.городка, забравшись на ближайшую сопку. Выжили после такого пиршества не все. Кто-то вернулся в свои постельки в бытовки, кто-то завалился прямо у костра, прикрышись, предусмотрительно припасенными, одеялами.
Слава с самыми стойкими, в том числе с подругой-коллегой Катей, дождалась представления небес. Они стояли рядом, задрав головы и наперебой загадывая желания. Веселились не на шутку, крики стали сменяться откровенно глупыми и нелепыми желаниями, звёзд падает много, не жалко. Как только этот смех не разбудил товарищей, которым пришлось принять дозу за себя и за непожелавших пить, непонятно.
Тут и вовсе начался фейерверк, один всплеск рождал целые брызги желаний. Это было восхитительно. Девушка завалилась за землю, чтобы небо всем своим волшебством накрыло только её. Захотелось остаться одной, одной с этой фантастикой. Сами собой сложились слова:
Омывает небо дождём пирит;
Во Славу воину Персею;
Желанье загадать успею
Пока дождинка искрою горит.
Тут все заметили, что не все "дождинки" сгорают.
"Кто-то загадывает несбыточные желания" - подумалось Славе.
- Наши зачем-то в тайгу на уазе укатили, может привезут пару экземплярчиков, вот это будет шикарный отчёт, да, Слав? - шуточки коллег показались Славе не смешными.
Восхищение с налётом тревоги, прервали романтический настрой девушки. Она поднялась на ноги, падающие "пожелашки" взрывались на горизонте. Такое раз в жизни можно увидеть, как можно спать в такую ночь?
Слава подбежала к храпящим товарищам, чтобы разбудить, выспаться всегда успеют, ведь тут такое! Такое!!
Тут земля под ногами подпрыгнула, толкнув Славу так, что она отлетела, как от батута, приземление было жестким.
"Ну всё, звездец..." - мелькнуло и погасло в голове. Мозг умеет отключаться в шоковом состоянии, поэтому Слава замерла в том положении, которое ей было навязано кульбитом землянных масс. Перед глазами только чернь неба, пронзённое дырочками звёзд и..

..и нет желания шевелиться. Тело оказалось прикованным к земле. Слышны паника и крики.
- Е....нуло, мама не горюй!
- Есть кто живой.
- Оу, что я проспал? Нарвались на газовое?
- Это метеорит!
- Все живы?!
- Отзовись, кто, где?
Слава лежала и смотрела в небо. Вспомнился фильм Триера "Меланхолия". Только где она, эта самая комета? И что, мы ещё живы? И почему нет сил шевелиться. Если был взрыв, то будет и ударная волна. Как там учили...лечь головой вперед, нет, ногами. Слава повертела головой, сориентироваться откуда всё придёт. Не понятно. Прижалась сильней к земле, накрыла голову руками.
Волной отбросило, как куклу. Доли секунды полной беспомощности и тут стала приходить боль. Сильная..лишь бы выдержать, не закричать!
... - Помогииитеее! Ааааа!!!

Мощная ударная волна смела отважных геологов, точно какой-то огромный дьявольский ребенок их всех пыльным мешком огрел, пытаясь скинуть с голой сопки. Костер взвился ярким фонтаном, словно соревнуясь с небесный светопредставлением в пышности огненных искр. И он явно проигрывал. Обезумевшие небеса блистали немыслимыми вспышками, белые копья света то и дело врезались в тайгу до самого горизонта и, судя по дрожащей земле, не все они были безобидными метеоритиками с кулак величиной.

В ответ лишь паника. И Слава поняла, что помощь нужна не только ей, и нечего стонать. Продолжая наблюдать за небесным апокалипсисом, Слава попыталась понять обстановку. Явно, один из метеоритов долетел-таки до нас, Наша атмосфера дала сбой, не справилась, голубушка Земля.
- Лишь бы никто не погиб, лишь бы городок не задело. Хорошо, что именно в тайгу «прелетело», астероид, метеорит, комета? Интересно, что. А если в населённый пункт какой! Картины метеоритных ужасов, навеянные фильмами-катастрофами, вставали перед глазами. Всё, хватит панику разводить!
Слава попробовала пошевелить рукой, ногой. Всё на месте. Значит встать я в состоянии. Стиснув зубы, девушка встала. Огляделась. Будто смерч прошел по тайге. Лес расческой причесали, так и остался прилизанно лежать аккуратными рядами.
Так же начали очухиваться её товарищи по несчастью, теперь можно так сказать.
- Ребята, собираем себя в кучу, больше ничего найти тут невозможно, двигаем к лагерю и по пути молимся, чтобы чудо какое-то оставило наши бытовки на месте. Отзовитесь, все на месте? Чую, что поисковая операция будет слишком уж тяжелой, так что, пожалуйста, прошу вас, отзовитесь все! Если прилетит ещё один пришелец из космоса, лучше нам на этой сопке не торчать....хм, да и что лучше не знаю пока.

Им все же повезло - никто не умер. Но и только. Ромку обожгло брошенными в него углями. Витя, кажется, сломал правую руку. Поголовно геологи были в синяках и царпинах, но хуже всех было Маруське. Сломанное об неудачно подвернувшийся камень ребро мешало ей дышать и сейчас девушка хрипела, опираясь о плечо Дмитрия Львовича и гордо отмахиваясь от предложения соорудить для нее какие-нибудь носилки. Адреналин, как же. Потерпит, выдержит. И как назло Светланы Ивановны, бывшей санитарки, что заменяла им врача в экспедиции, здесь не было. И дернул же её черт уехать с остальными весельчаками в тайгу... Падающие непрерывным потоком метеориты щедро освещали округу, но народ все же зажег несколько фонарей. Разбросанные вещи и еду собирать никто не стал, пошли налегке, надеясь поскорее добраться до родных пенат, благо до лагеря было всего несколько километров по сопке и поваленный лес им помешать не мог. Хромая и костеря подающие из космоса булыжники, что время от времени встряхивали землю под их ногами и громыхали в ночной тайге, потрепанный отряд геологов почти добрался до лагеря, когда Слава поняла, что там не все так ладно, как она надеялась. Привычное освещение не горело, лишь пара портативных фонариков метались около одной из бытовок, а кто-то громко матерясь долбил топором, скрежеща по металлу. Не выдержав и рванувшись вперед вместе с Катей и Владом, девушка поняла, что один из повалившихся вагончиков кого-то придавил и четверо её коллег, тоже вымазанные в земле и крови сейчас как раз пытались помочь бедолаге, что даже не кричал от боли, а едва слышно стонал.

Отозвались все, кто еле слышно, кто хрипя, кто постанывая, но, главное, все.
Проклиная «добрым словом» Светлану Ивановну, все дружно оказывали первую помощь пострадавшим более всего.

- Главное быстро, ребята. Надо выбираться отсюда. На базе сделаем нормальные перевязки, останемся здесь, возможно некому будет уже помогать. Тьфу три раза, что я несу!

Наскоро наложили Вите шину, примотав более-менее подходящую палку ветровкой, которую одолжил Ромка. Ветровка оказалась местами сожжённой, но удалось из оставшихся участков нарвать подобие лент.
Марусе Дмитрий Львович своей ветровкой туго связал грудь, затянув её рукавами в два обхвата и посоветовал дышать животом.
Кое как поплелись вниз с сопки, спотыкаясь и прокатываясь по несколько метров кубарем. Цепляясь за обломки деревьев, продираясь сквозь бурелом.
С неба то и дело летели булыжники. Чтобы как-то себя занять мыслями «полегче», Слава высчитывала вероятность попадания камня строго по голове идущих в нескончаемой тайге людей. Вероятность попадания метеорита в человека была рассчитана кем-то когда-то, то ли американскими, то ли английскими учеными и цифры там были утешительные. Только вот вероятность при августовских Персеидах в Далёкой Сибири никто не считал.
Приближение к лагерю было ещё одним потрясением за сегодняшнюю ночь. Городок не освещался. Неужели и их накрыло. Беспорядочно бегающие огоньки вселяли надежду.
Не включился резервный генератор, значит попадание было и в него. Степень разрушения остального жизнеобеспечения городка оценивать было некогда. Один из вагончиков завалил одного из сотрудников. Четверо пытались помочь.

- Влад, беги к «гусенице»*, заводи! Попробуем сдвинуть вагончик, найдите что-то крепкое, надо подпереть под пострадавшего, чтобы не пострадал больше. Сделать ему защитный каркас, прежде, чем сдвигать вагон. Ну, беги! Мы его видим, кого придавило? Он в сознании? - Слава пыталась разобраться в обстановке. Они с Катей бросились к торчавшей из-под вагончика брезентовой куртке.

А раненых на сопке пока оставили в покое, тут побольше проблемка.

Добравшись до пострадавшего, Слава сразу поняла, что дело плохо. Очень плохо. Петьку, их вечного балагура, что предпочел сегодня уединиться со Светкой, не просто придавило - его буквально смяло, сплющило и размазало по каменистой почве. Лежа на груди, он хрипел и стонал, он был еще жив, но его часть ниже пояса была безжалостно размозжена бытовкой. Даже если бы его немедленно телепортировать в самый лучший госпиталь, то все равно он на всю жизнь останется калекой с перебитым позвоночником. А еще среди спасавших его не оказалось Светки, что наводило на самые мрачные мысли... Землю под пострадавшим сейчас пытались подрыть, а один бородатый геолог возился сверху - прорубив стенку бытовки, он принялся пилить каркасную балку, которая и прижимала Петьку.

Девчонки глянули на пострадавшего, сердце ушло в пятки. Из-под вагончика торчало полчеловека, руки безвольно раскинуты в стороны, изо рта доносились булькающие звуки. Голова была украшена комьями грязи и сосновыми иголками. Даже при таком камуфляже, было ясно, что это знаменитый Петькин чуб.

- Петька! – Слава бросилась к нему, подложила ладони под голову. – Потерпи, миленький, сейчас тебе помогут.

Было ясно, что помочь уже вряд ли можно было. Слава едва сдерживала себя, чтобы не зареветь. Продолжала успокаивающе улыбаться и гладить его по голове, пока ребята пытались вызволить тело из плена вагончика. Глядя на Катю Слава делала ей знаки, чтобы она молчала про Светку. Её не было поблизости, её не было нигде, иначе бы сейчас она сидела на месте Славы и успокаивала своего любовничка. Значит можно предположить худшее, подняв вагон они увидят то, что от неё осталось. Улыбаться стало сложнее. Да и Петьке, кажется, этого уже не было нужно, он вряд ли мог разглядеть лицо Славы в слабых мельканиях фонариков.

«Я не хочу, чтобы наступил день» - вдруг подумалось Славе. Она аккуратно опустила его голову и побежала разыскивать вагончик мед.пункта, нужно узнать осталось ли что-нибудь из медикаментов. Обезболивающее было бы очень кстати. Да и Маруся с Виктором ждали помощи.

Слава присвистнула, подзывая собак. Надо понять целы ли их четвероногие друзья.

Скорее всего все присутствующие понимали бесполезность этой возни, понимали, что Петр уже не жилец, но все равно не могли остановиться. Не могли просто сидеть и смотреть как умирает их друг и коллега, а потому продолжали возиться в залитой кровью земле, подпирая балку домкратом, что бы приподнять, когда её перепилят. Никто ничего не обещал, никто больше не смотрел в немыслимо красочное небо, что решило их сегодня убить.
Медблок был на месте - он стоял торцом к взрыву, а потому не завалился на бок и не был переломан. Под ним же обнаружилась и одна из собак. Клык и не думал гавкать, встречать хозяев или вообще показываться на глаза кому бы то не было, а забившись под вагончик тихо поскуливал от страха, игнорируя призывный свист и Славины попытки его приманить. Внутри вагончика крепко пахло лекарствами и спиртом. Старый, еще советский шкафчик, в котором Светлана Ивановна держала некоторые препараты и свои книги по медицине, сейчас валялся на полу, но было видно что кто-то тут уже прошелся, видимо тоже ища обезболивающее. Кроме прочего этот кто-то сумел вытащить из завалов фельдшерскую сумку и сейчас она гордо возвышалась на поверженном шкафе, распахнув свои красные бока в стороны.

Вагончик стоял на месте. Шкаф с лекарствами валялся на полу. Настя подсвечивая себе телефоном, нашла шприцы-тюбики с сильным обезболивающим средством. Для обширных ожогов или переломов костей самое то, что надо. Захватила бинты, вату, и, подумав, пузырёк спирта, чудом уцелевший при падении и при предыдущем осмотре. Кто-то явно тут уже поживился. Всё кинула в сумку, которая валялась тут же. Засунула туда и книжку по медицине, машинально чисто. Зачем-то прихватила упаковку аспирина, засунула её в карман куртки.
Заметив испуганную собаку. Слава присела рядом, обняла за шею, потрепала загривок и зашептала ему на ухо:

- Клык, не горюй, прорвёмся. Всё хорошо. Где твои товарищи? Где Шуша, где Аметист? Ищи, милый. Ищи. Вы нам ой как нужны будете. Надо будет всех разыскать. Кажется, в тайгу придётся на поиски идти. Давай, милый, ищи! Шуша, Аметист!

Слава схватила Клыка за холку, заставляя его подняться и действовать.
Уже выходя из вагончика, Слава увидела крысу по имени Золотко, которая сидела на опрокинутом шкафу, держа в лапках бинт, упаковку которого зверюга зачем-то изгрызла.

- Ты тоже нервничаешь? Спасибо за бинтик, надеюсь, у тебя нет бешенства.

Слава схватила Золотко вместе с бинтом и сунула её в нагрудный карман.
Обычно она никогда не брала её в руки, это была питомица Светки. Но, исходя из сложившихся обстоятельств, Слава решила взять опеку над животинкой на себя. А если Светка всё же жива, то она на радостях вручит её Золотко из рук в руки.
Онегина побежала на помощь товарищам.

- Разведите кто-нибудь костёр, надо воды нагреть. - крикнула в темноту Слава, надеясь, что свободные руки ещё есть.

Отчаянно скуля, некогда бесстрашный Клык изо всех сил сопротивлялся любым попыткам вытащить его из-под вагона, а когда Слава принялась его тянуть за холку то и вовсе чуть было ее не укусил. Заскулил униженно-извиняющийся, накрыл морду лапами и сжался еще сильнее, боясь падающих с неба звезд. Крыса вела себя куда приличнее, она вообще была на редкость умной зверюшкой и отлично понимала, что нужно делать, что бы ее не забыли покормить. Или просто не забыли. Впрочем, уж кто-кто, а Золотко уж точно одна в лесу бы не пропала.
Свободные руки нашлись даже с избытком. Как поняла Слава, едва балку приподняли, что бы вытащить Петьку, как тот сию же секунду и умер. Расправились сдавленные артерии, хлынула кровь, вот и... В общем стояли все как в воду опущенные, лишь пару человек все же продолжали тащить изувеченный труп. Одна из девушек, кажется Катя, не выдержала этого зрелища и её стошнило прямо на залитую кровью землю. Невдалеке грохнул очередной метеорит, земля вздрогнула и соскочившая с домкрата балка глухо ударила о землю, словно бы ставя жирную точку в жизни Крапивина Петра Дмитриевича.

Слава думала, самое страшное было там на сопке, когда дрогнула земля; она думала, что самое страшное было, когда видела обожженных покалеченных друзей; она думала, что самое страшное было возвращаться под градом огненных камней; она думала самое страшное – отрешенный взгляд Пети. Теперь она поняла, что страшнее этой «точки» поставленной вагоном, не бывает. Жизнь Петьки оборвалась. Балагур, весельчак и верный товарищ. Нет его больше! Ноги сами собой подогнулись и Слава присоединилась к Кате, её тоже рвало за дрожащую землю. Мысли о том, что ещё предстоит увидеть под вагоном Светку или то, что от неё осталось, подстёгивало весь этот кошмар.
Когда организм устал выворачиваться наизнанку. Слава шепнула Кате:

- Пошли поможем воду нагреть, организуем небольшой мед.пункт, обработаем раны, надо всех привести в порядок. Думаю, мужчины тут без нас справятся, я не могу на это смотреть.

Слава взяла себя в руки, пошла к костру. Надо было сначала понять кто насколько цел. Не покалечил ли новый удар ещё кого.
«Будет ли рассвет сегодня?» - Слава вдруг подумала, может, встанет солнце и этот кошмар закончится, хочется думать именно так...наивно.

Хотя торец хоз.блока и был наполовину смят соседним вагончиком, а внутри наличествовал бардак даже по изощреннее того, что она наблюдала в хоромах Светланы Ивановны, но внутри нашлись не только помятые кастрюльки, но и полноценная газовая плита, которая ничуть не пострадала благодаря надежному креплению. И даже бидоны с водой были на месте, только один расплескал свое жидкое нутро из распахнутой крышки. Кто-то из мужчин к тому времени уже соорудил некоторое подобие аварийного освещения из фонарей и фар подкатившей гусеницы, но огненные всполохи костра, вкупе с небесными вспышками все равно сохраняли тревожащую атмосферу страха и опасности. Словно бы не было всех тех тысячелетий эволюции и развития, словно бы как и встарь крохотное племя людей жалось к огню, страшась божественного гнева. Как там пел Цой? "Но ночь сильней"? Вот-вот, а падающие дождем звезды еще и страшней. Беззастенчиво оголив крепкую Маруськину грудь, ей вкололи новокаина и как могли зафиксировали ребро толстым мотком бинта. Шипящего от боли Рому умыли перекисью, щедро имазали из тюбика, на котором было что-то написано про ожоги, да и укутали в марлю словно мумую - руки, лицо, часть груди. Выглядел он теперь как будто был чудом спасен от неминуемой смерти, хотя и ожоги у него были так себе. Не серьезные, на фоне-то всего произошедшего этой ночью. А так да, раньше бы с ним тотчас в больницу понеслись... Непонятно было только, что делать с Виктором - книжка советовала совместить кости, но сколько бы вы не тискали его опухшую и обколотую обезболивающим конечность, понять встали ли они на место не получалось. Вроде бы да, но кто же его знает? В результате замотали как могли и повесили косынкой на шею. Потом и остальных обиходили. У кого ладонь распорота, у кого колено, почти у всех исцарапанные лица. Удивительно даже, откуда в их скромной экспедиции, в которой даже врача настоящего не было, столько бинтов, пластырей, йода и тому подобных расходников?
Час спустя, когда половина неба уже алела, а мужчины добрались до погибшей Светки, ударило снова. Видимо на прощание проклятый метеоритный поток расстарался и очередная ударная волна, прокатившись по уже уложенному лесу, встряхнула ваш лагерь, бросив всех на землю и раскидав только-только собранные вещи. Повезло опять не всем - Владу, что пытался вытащить генератор, защемило ногу, а Марине, что с дуру ухватилась за косяк пытаясь устоять, перебило дверью пальцы на левой руке, раздробив кости у среднего и безымянного.

Наведение порядка, если это можно так назвать, и ухаживание за пострадавшими немного отвлекало от страхов и оценивания масштаба катастрофы. Слава всегда трудности жизни сравнивала с тяготами войны. Говорила себе, что их деды-прадеды выдерживали и не такие ужасы и муки. Чем она хуже. Всё можно перенести. Эти мысли помогали. «Я на войне. Я медсестра и помогаю раненым. Это мой долг и я с ним справляюсь. Даже легче стало. Огородить хоть на чуточку себя от мира. Пока вот её мир, в котором надо разобраться здесь, в районе 10 метров! Не впускать в мысли то, что здесь недалеко, где-то в лесу ещё её товарищи и неизвестно на сколько им досталось от небесных пришельцев. И вот тут совсем рядом ребята готовят могилу для погибших влюблённых. Будут они лежать рядом в далёкой тайге и не будут больше скрывать своих пристрастий друг к другу. Навечно молодые и воодушевленные будущим останутся в памяти. Слава четко выполняя свою работу, глотала слёзы. Глотай, не впускай! Не расклеивайся! Потом повою, когда-нибудь, там…в тайге…подальше от всех…не сейчас.»
Мелкие камни летевшие с неба уже воспринимались, как военный артобстрел, к которому уже привыкли, устав бегать от него в бомбоубежище, покорясь судьбе.
Пришли ребята, сообщив, что есть газ и провизия не растаскана, не помята почти. Глянув на забинтованных:

- Кого назначаем поваром, наша Маруся не сможет нам приготовить к завтраку яичницу с беконом и выжать апельсиновый сок.

Слава шмыгнула носом, вытерла глаза обрывком бинта, повернулась к ним, не показывая недавние свои внутренние стенания, строго:

- Отставить такие разговоры. Маруся в порядке. Да, Машунь? Сейчас организуем кофе, несите сгущёнку, хлеб и …да, впрочем, давайте шоколад тоже. Стресс будем снимать. Спирт не разрешаю. Вас он не возьмёт сейчас. Он нужен нам будет ещё. Зовите всех, кто освободился. Будем совет держать, что делать дальше. Кто связь проверил? Есть связь с Мотыгино? Помощь должна была уже подоспеть.

Маруся героически поднялась и пошла на склад, помочь ребятам, рассказать, в каких коробках и что лежит.

Тут ударило снова. Опять земля дрогнула, раскидав всех по поверхности. Никто не торопился вставать, дождались ударную волну закрывшись руками и всем, что было под рукой. Ждали молча. Минута молчания.

После крики. Мужской с отборным красноречивым русским матом и дикий женский визг. Все кинулись на крики. Заседание у костра откладывалось.
Марина, их младший научный сотрудник, сидела в проеме бытовки с недоумением глядя на свою руку. Она даже хихикнула, сказав типа: хм, всего лишь на два пальца быстрее делать маникюр и отключилась.
Слава отыскала в сумке, которую она наперевес держала при себе, нашатырь. Но передумала сразу приводить её в чувство. Решила осмотреть руку. Поняла, срочно нужна Светлана Ивановна. Нужно отрезать фаланги. Только после этого она привела в чувство Марину и сделала ей перевязку.

Кто-то с ломами и домкратами помогал Владу. Ногу защемило и самостоятельно он бы не выкарабкался.
Костёр потихоньку собирал возле себя всех многострадальных геологов. Перепачканные, перепуганные они валились рядом без сил. Кто-то сразу засыпал на земле, кто-то просто лежал с отсутствующим взглядом, повернувшись к костру, не желая смотреть на небо.

Дмитрий Львович выдвигал свою теорию о том, что метеоритный дождь может идти и в других местах тоже. Мы своё получили сполна.

- Дмитрий Львович! Не сейчас. Дайте ребятам отдохнуть. Пойдемте с вами поговорим. И Слава показала ему на наиболее уцелевшую бытовку.

Слава, отведя Дмитрия Львовича в сторону, плюхнулась на землю вдалеке от бытовки. Ей просто хотелось отойти от всех подальше и спокойно поговорить с самым опытным человеком из компании. Дмитрий присел рядом. Вид был уставшим у обоих.

- Дмитрий Львович, вы звонили в Мотыгино? Надо срочно наладить связь с базой в Мотыгино. Не понимаю, почему до сих пор нет помощи. Опросить всех, кто смог дозвониться. Я не могу найти свой телефон.
Некоторым ребятам нужна профессиональная помощь. Нас всех учили оказывать первую помощь и даже лёгкие ампутации мы проходили. Но нам нужно найти всех, кто укатил в тайгу, включая нашу медсестру. Какого чёрта её вообще потащило с ними в лес. Приключений захотелось в звездную ночь, эх. Итак. Может надо организовать группу на поиски любителей путешествий на УАЗике не дожидаясь помощи?
И думаю, собрать уцелевшие вещи, провести инвентаризацию. И главное! Я не нашла пока образцы. Отчёты, они тоже не должны пропасть. Находка «красного серебра» - главный наш улов экспедиции. Работа наша не должна пропасть. Сейф должен был уцелеть. Я думаю, эту кампанию надо будет сворачивать. Своё «наследство» мы должны оставить следующей.
И ещё, на северо-востоке лес горит. Пожар разыгрался не шуточный. Скорость распространения огня пока не ясна. Но, возможно, придётся сворачиваться очень быстро, надо быть к этому готовыми.

Слава с надеждой смотрела на своего верного помощника,надеясь, что он сейчас расставит всё по полочкам и успокоит её.

-И последнее, вы думаете, что это всё происходит где-то ещё? Скажите, что вы так не думаете.

- Думаю. Именно так я и думаю. - Тяжело вздохнув ответил Дмитрий и почесал пластырь на носу. - Пойми, это ведь не лунное затмение, что виднеется лишь на ограниченном участке земли и очень не долго. Это Персеиды. Метеоритный поток, понимаешь? Ладно, давайте по порядку, думаю так будет проще. Весь этот поток всего лишь хвост кометы, что каждый год пролетает рядом с солнцем. Не тот красочный хвост, что оставляют метеоры в небе, а тот, что выдувает солнечный ветер. Кометы, ведь они большей частью изо льда состоят. Он тает, частицы грунта попадают в космическое пространство рассеиваются по направлению от солнца к краю системы. Этот хвост огромен и каждый год, в конце лета, планета проходит сквозь него, а мы видим красивые падающие звездочки в небе. И длится это больше недели. Потом комета вновь проходит около солнца, тает, мы делаем полный оборот и все повторяется. Но орбиты у нас разные и редко, очень редко - раз в полторы сотни лет к планете приближается сама комета. Не слишком близко, но поток тогда куда зрелищнее и это отражено в старых мифах. По всем расчетам никакой опасности это нам не представляло. Просто... Фейерверк.
Неожиданно сбившись с внезапно проснувшегося лекторского тона, Дмитрий Львович замолчал на секунду. Было видно, что он и сам уже об этом много думал и теперь рад выложить свою теорию.
- Я не знаю что именно произошло, но пойми, комета просто огромна. Она обеспечивала эти звездные шоу сотни тысячелетий. Если бы она врезалась в землю, то... Не знаю. Было бы как с динозаврами - кратер в сотни километров радиусом и гибель всего, что крупнее таракана. Даже тот метеорит, что разнес весь лес - лишь жалкая кроха кометы. Возможно комета развалилась, возможно столкнулась с чем-либо или... Не знаю. Может это часть естественно цикла или её масса стала слишком мала, что бы сопротивляться притяжению Земли... С одной только нашей сопки мы видели более двух десятков достаточно крупных метеоров и еще сотни более мелких, что тоже достигли поверхности. И... Наверняка Мотыгино тоже пострадало. И вероятно прямо сейчас этот поток продолжает свое черное дело. Я думаю, следующей ночью все может повториться и у нас. Возможно, если бы мы поддерживали связь, вместо подготовки к пикнику, мы бы узнали об этом бедствии раньше, когда оно было... Восточнее. Нам... Не стоит рассчитывать на помощь... - Затихая с каждым словом ученый замолк и просто смотрел перед собой некоторое время. Он понимал, что если его теория верна, то жизнь уже никогда не будет такой как прежде. Цивилизация будет уничтожена, а человечество отброшено на тысячелетия в прошлое.

Слава слушала Дмитрия Львовича и понимала, что те самые предположения, что крутились у неё в голове всё это время, скорее похожи на существующую действительность. Ей надо было всё это услышать вслух, чтобы подстегнуть себя и не давать расслабиться, надеясь на авось.
Авось пронесёт, нет, надо готовится к худшему. Пожарище было видно с севера-востока, именно там находилось Мотыгино. Девушка прислонилась к плечу Дмитрия Львовича и слушала, слушала… глаза слиплись и ей удалось уснуть, немного восстановить силы.
Сколько организм и благосклонность Дмитрия дала ей времени на передышку, понять было невозможно. Никто не засекал время, оно вообще растянулось и ночь казалась вечной, а утро похож на вечер, а день…на что он будет похож, пока не ясно.
Вернувшись к остальным, они увидели ребят, ютящихся вокруг костра. Не часто весь коллектив собирался одновременно и вместе. Даже обедали и ужинали они всегда партиями. И в свободное от работы время разбивались на компании по интересам. Кто в тайгу ходил за дарами природы, кто на речку порыбачить или так, поплавать немного, кто в лагере развлекал себя, как может. А тут все вместе, как дикое племя сидели кружком, облокотясь друг об друга. Такие родные, объединенные одной бедой люди. Наедине с дикой пострадавшей природой, только горящее пламя способно прогнать уныние и подарить заряд бодрости. Выживание зависит от этого очень сильно.
Взгляды коллег обратились к ним, когда Слава с Дмитрием вернулись к костру. Они явно хотели знать, чем закончился их разговор. Надо держать ответ, накалять обстановку было бы жестоко.
Слава спросила, кто смог дозвониться до Мотыгино, работает ли спутниковая связь? Свой телефон и ноутбук она никак не могла найти.

- Меня беспокоят ребята, которые не вернулись из тайги. Машины проверили, все на ходу? Один УАЗ надо будет отправить на поиски. Они кому-нибудь говорили о своих планах? Мне кажется, они собирались к реке поехать. Есть добровольцы?

- И прошу всех собрать свои уцелевшие вещи и перенести их в жилой кунг. Может придётся срочно срываться с места. А пока Илья, Катя нам надо отыскать рабочий ноут, там все отчеты. Они очень важны (про себя Слава отметила, что может это не важно уже даже человечеству, как там сказал Львович…вернёмся назад, к прошлому). Владимир Анатольевич, за вами сейф. Найдите.

Катерина очень надеялась, что её лаборатория хоть каким-то чудом уцелела, у неё там были образцы нового материала - «красное серебро», на жилу которого они случайно наткнулись при последней вылазке.

Отправившись в штабной вагон на поиски ноута и рабочей станции, Слава с опаской всматривалась на покалеченный лес. Она с ужасом ждала нашествия зверья. Если оттуда идет пожар, то звери начнут бежать напролом в обратную от пожарища сторону и тогда всё! Надо будет стартовать. Только бы это были лишние опасения. Она напридумывала себе лишнего. Сейчас в небе услышат вертолёт спасателей и всё разрешиться лучшим образом. Верить в то, что будет повторная такая метеоритная ночь, она не собиралась. Всё будет хорошо.

Остальные разбрелись собирать свои вещи, провизию, наполнять их дом на колёсах на случай срочной эвакуации.

Спутниковый телефон молчал аки партизан, про мобильную связь в этой глуши и вспоминать-то было смешно, а вот радио смогло порадовать. Во первых, их станция пережила эту ночь, что уже было неплохим результатом. Мотигино, правда, не отзывалось, но вот когда ребята натянули антенну, они смогли поймать какую-то укв станцию. Судя по зачитываемым новостям и дрожащему голосу ведущей, это был конец света. В прямом эфире. Сбившиеся вокруг приемника люди молча слушали сводки о горящих городах и несущийся фронт метеоритного потока. А через сорок минут ведущая разрыдалась. Сквозь слезы и истерику она прощалась со всем миром, желала удачи людям и молила бога о пощаде. Еще несколько минут перепуганных криков, грохота и станция замолчала. Потом парни нашли другую, вроде на испанском, но, кажется, там все было то же самое. Ни обещанных предыдущей ведущей военных, ни спасателей слышно не было.

Группа людей, в гуще поваленой, покалеченой тайги, прижавшись друг у другу, слушала новости, раздающие радиоэфиром. Если посмотреть на их лица в этот момент, то можно увидеть столько смешаных эмоций в одной - непоправимой утрате чего-то самого важного в жизни, может самой жизни. Утрата всего сразу: родных и близких, своего прошлого, нынешнего, всех надежд, открытий и будущего, лучшего будущего, ради которого были их дела и стремления. Слишком невероятно это казалось в масштабах планеты, слишком правдоподобно звучало после сегодняшних метеоритных бед.
Люди сидели тесно прижавшись друг к другу, будто это могло спасти их от тех бед, которые свалились с неба. Когда человеку страшно,ему не хочется быть одному. Человек рядом страх разделяет, если вдвоём, то пополам. Если больше, то страха достанется меньше на одного. Страх он един и лучше его распределять на большее количество людей.
Радио затихло. На несколько минут воцарилось молчание. Каждый для себя осозновал услышанное.
- Если по всей земле творится такое, то помощь к нам вряд ли прибудет. Надеяться сможем только друг на друга.
Решено было перебазировать часть лагеря в карьер разработки месторождения, подальше от лесного бурелома. Чтобы лесной пожар, если вдруг доберется до лагеря не смог их задеть. При открытых россыпных месторождениях в пределах работ по разработке удаляются кусты и деревья, снимается растительный слой, разрабатывается выемка в отвалы. Это может быть естественной защитой лагеря от таёжных стихий, которые теперь могли прийтиине только с неба, но и из лес, отвалы смогут защитить от огня, остановят его.
Разработка была рядом с лагерем, перевезти вещи труда особого не должно составить разбить новый лагерь взялись с особым энтузиазмом, это занимало много времени и сил, отвлекало от мыслей, что это конец. А вот перевезти бытовки было сложнее. Поэтому для "запасного лагеря" решили попробовать перевезти пока одну бытовку.
Уцелевшего хватило на всех с избытком. Лагерь был расчитан на 40 человек, их было в два раза меньше. Можно было представить, что ничего не произошло и жить и работать дальше. Раньше, делая свою работу в тайге, вдали от людей молодых людей подогревали мысли об открытиях, о значимых находках, в груди теплилось такое приятное чувство полезности для общества. Что же теперь будет подстегивать? Просто выжить? Нет, надежда, что это не конец света и именно их родные выжили, именно их родной город стоит на месте и всё по прежнему.

Что может быть проще и привычнее переезда для кочевых-то геологов, что в иной сезон до пяти лагерей обживали? Казалось бы - накидать вещей, прыгнуть в кузов, потрястись пару часиков и все - готово! Ага, как же. Не в этот раз. Сквозь злобный бурелом продиралась буквально с боем, отвоевывая у непокорной природы каждый метр дороги. Пара имевшихся в лагерей бензопил работали без перекура, рыча где-то впереди, уставшие, похмельные люди сменяли друг-друга, гусеница сминала небольшие упавшие деревца и вдавливала ветки, рычащие уралы тяжко переваливались следом, но все равно казалось, что караван можно обогнать на своих двоих. Ну, по хорошо утоптанной тропинке, разумеется. Несколько человек пока осталось в лагере, что бы как следует выпотрошить и облегчить бытовку, что бы приладить к ней хоть какие-то полозья и трос для буксировки. Сгружали-то их сюда краном, так что никаких колес и в помине не было...
Когда через пару часов колона преодолела жалкие семь километров до выработки, в воздухе уже витал запах пожара, а небо на северо-западе окрасилось в пепельные оттенки густого дыма.

Пока одни боролись с завалами и расчищали дорогу, оставшиеся в лагере успели подготовить одну из бытовок к переезду, чтобы была крыша над головой на новом месте. С помощью домкратов, лебедки ручной на 4 тн, авто тросов стальных по 10 и 15 м, несколько крепких такелажных скоб, несколько зажимов для троса. Такие вещи всегда имелись на таёжных разработках, спецтехнике. Отодрали металлические швеллера от каркаса одного из вагончиков, ну и бурелом пошёл в дело.
Один Питер Бергман впал в отчаяние и с недоумением смотрел на действия геологов. Он единственный предпочёл сидеть у себя в вагончике и продолжал работать, а скорее всего он просто писал прощальные письма тли уже мемуары для будущего населения земли, если таковое когда-нибудь будет. Но энтузиазм русских геологов подстегнул и его, он вышел на помощь ребятам и запаковывал вещи, выгруженные из бытовки и складывал всё аккуратными кучками, не забыв свою "важную" библиотеку и дипломную работу.
Илья, Данила, Петруха и Петрович  подготовились к транспортировке и ждали, когда за ними вернётся один из уралов. Взяв на буксир бытовку к которой из брёвен и оторванных с других вагончиков металлических профилей, соорудили соорудили что-то напоминающее два полоза. Волоком дотащить можно.
Тросами зацепив бытовку к уралу, начали мндленное движение. Бытовка сдвинулась с места, то, что труды не пропали вызвало оживление даже у скептически нестроенных трварищей.
Всё это время каждый надеялся, что ребята, уехавшие в тайгу вернутся обратно. Не могли же они так далеко уехать, а пешком по дороге, пусть даже заваленой за столько времени можно было добраться.
Тем временем огонь нещадно подбирался ближе, геологи старались не смотреть в сторону почерневшего от дыма неба, каждый был сосредоточено занят своим делом.

Расположившись за земле, лишенной растительности, команда невольных пленников природы была уверена, что вещи сохранить удастся. Осталось продумать, как не задохнуться от дыма, которым наполнится воздух. Баки с водой поставили в самой низкой части карьерных разработок, принесли все просныни и тряпки, какие нашлись в наличии. Ограждение из наваленых гор выработок делать не стали. Пустая земля должна была остановить огонь, здесь ему не чем питаться. Да и времени для окапывания уже не было. Треск огня уже слышался.
Особого верта не было, дым шёл вверх ожидание стало нервным. Когда беда надвигается медлено, и неизбежность предрешена, хочется прокрутить время вперёд, чтобы уже всё прошло.

Когда мужики приволокли одну из бытовок, небо было уже закрыто густыми черными облаками дыма и пепла. Люди кашляли сквозь мокрые тряпки и поспешно стаскивали фляги с водой вниз котлована, надеясь, что там они смогут укрыться от несущегося на них жара. Через час, когда солнце уже едва пробивалась сквозь плотную дымовую завесу, на геологов налетел шквал сухого и жаркого, точно из пустыни, ветра, что был рожден пожаром. Треск горящих деревьев заглушал сиплый кашель, но бежать было некуда и все, понимая это, жались в землю. Некоторые даже присыпали себя влажной землей, словно бы хороня себя заживо. Люди держались, собаки скулили и словно обезумевшие рвались с поводков, а когда сквозь черный дым прорезались всполохи пламени, Васька не выдержал. Вскочил и ничего не соображая от страха, жара и кислородного голодания рванулся прочь, вслед за перегрызшим поводок Аметистом, словно бы ноги могли спасти его от этой яростной лесной печи. Гудящее и буйствующее пламя мелькало сквозь плотную завесу удушающего дыма. Оно вздымалось над деревьями на добрый десяток метров, скручивалось в вихри, словно живое перескакивало сразу через несколько сосен и ведомое ветром рвалось дальше, желая вашей крови и плоти. Кислорода в воздухе уже практически не было, несколько человек потеряли сознание, кто-то упрямо продолжал поливать водой себя и всех вокруг, а сверху продолжали валиться крупные хлопья жалящего жаром пепла. Внезапно, пламя неведомым образом прорвалось сквозь отделяющее вас пространство и взвилось над уралом, мгновенно превратив его в неистовый лютый факел и несколько человек в страхе кинулось прочь, желая убраться от пламени подальше.

Жарко, адски жарко, жарко так, что не чувствуешь тепла. Потому что его нет, есть только пекло.
Когда небо потухло под клубами смертельной черни, когда с неба стал падать гиганскими снежинками чёрный "снег", когда каждый вздох завершался жутким кашлем, стало ясно, что пожар оказался сильнее, чем его ждали. Его мощь, съедая на своем пути всё живое, позарилась на бесплодную землю, будто чувствуя, что там есть где поживиться.
Обливаясь водой и закрываясь простынями, люди надеялись, что вот-вот смертельный вихрь свернёт по бокам их защитной земли и пойдёт прочь стороной, туда, где есть пища лесная, что ветер поможет быстрее снести этот ураган в стороны.
Но завеса дыма не давала кислороду пробиться к людям, давая им время на жизнь, время на это ожидание.
Несколько человек сорвались с места. Слава не успела заметить в какую сторону они рванули, но надеялась, что навстречу пожару, что против ветра. Когда загорелась одна из машин, а пожар начал огибать их котлован, ища новый путь, решительность появилась и у оставшейся кучки людей.
-Делайте как я! - крикнула Слава. Она окунула покрывало в остатки воды и обернула себя с головой, предварительно выбрав относительный просвет в завесе огня и дыма, где стена огня стала истончаться за неимением горючего - надо туда, туда, где страшно.
Слава рванула туда, откуда пришла смертельная волна пожара. Этот хищник начал огибать место раскопок, а люди неслись обезумевшие навстречу выжженой земле. Адреналин в крови не давал возможности остановиться ни на секунду, разрывая в клочья покрывало на себе, перескакивая через невидимые преграды, экономя последние искры разума проскакивали они через ворота ада. И долго бежали по выжженному, оставляя жуткие клубы пепла, цедя остатки кислорода сквозь ткань, которая уж трухой сыпаться стала от жара, иссушившего последние капли влаги из него.
Слава бежала, пока сознание не покинуло тело.
И...и вот он дом, вот аллея липовая, липовый цвет кружит голову, делая тебя сумасшедшей. И идти по алее спокойно нет сил, хочется бежать в препрыжку, подпрыгивать за опустившимися ветками, ухватить цветок липы и прижать к носу, вздохнуть медовый нектар, так чтобы голова закружилась от счастья, от свободы, от весны...и ты улыбаешься прохожим и они в ответ улыбаются и знаешь ты, что всё у них будет хорошо...

В отчаянной попытке прорваться сквозь огненную стену, обезумевшая от жара Онегина явно не учла, что кислорода в этой топке не хватает даже для огня, а температура воздуха зашкаливает за шесть-семь сотен градусов. Забыла, что даже столь безумное пламя не в силах обратить деревья в пепел за каких-то полчаса и что угли будут догорать еще несколько дней. Не заметила, что падающие упавшие стволы перекрывали любые пути отхода и повела таких же одуревших от кислородного голодания людей за собой. На верную смерть.